Имя ей Хель

Глава 2. Троллий Перевал

Мы со Сваном смотрели на развёрную на полу карту, где, как утверждал незнакомец, скрывалось королевство фейри. Далеко на севере, за Тролльим Перевалом, у самой границы Мёртвых Земель, в которых никогда не наступает лето. Никаких подробностей незнакомец не оставил: карта и тяжёлый мешок с золотом.

«Это задаток. Если решите взяться за работу, отыщите меня в замке Семи Ветров на границе Королевства фейри, и я расскажу вам подробности. Если же нет, сожгите карту. Золото можете оставить себе», — с этими словами незнакомец исчез, будто его и не было.

— Не нравится мне это, — пробормотал Сван, набрасывая мне на плечи рубаху.

— Можешь не ходить со мной. — Я так и не оделась. Сидела голышом на волчьей шкуре, скрестив ноги и подперев подбородок кулаком, слишком взбудораженная, чтобы думать об одежде.

— Хочешь бросить меня? — шутливо спросил Сван и сел рядом. Он, в отличие от меня, уже успел натянуть штаны.

— Я оставлю тебе золота.

Сван шумно выдохнул и отбросил от лица чёрную прядь. Я услышала в этом выдохе разочарование, но слов за ним не последовало, и спрашивать я ничего не стала, вернувшись к карте.

— Отправлюсь завтра. Всё равно мы тут всё закончили. Могу оплатить тебе комнату, если…

— Разумеется, я поеду с тобой, Хель! — Кажется, моё предложение его оскорбило, но я не смогла угадать почему.

— Хорошо.

— Но… — Сван не сдавался. — Тебе не кажется это всё странным? Убить Короля фейри? Фейри?! Ты представляешь, насколько он могущественный? Почему этот… мужчина выбрал для этой работы кого-то вроде тебя?

— Кого-то вроде меня? — Я подняла брови. Он что, только что усомнился в моих способностях?

— Человека, Хель. Разве может обычный человек убить Короля фейри? — Сван нахмурился и прикусил кончик большого пальца. — Неужели среди фейри нет искусных убийц? У меня плохое предчувствие.

— Твои предчувствия нас не прокормят. — Я натянула рубаху. — Разберёмся по ходу. Если это дело позволит тебе больше никогда не обслуживать похотливых пьяниц, то оно того стоит.

— Хель… — Сван залился краской и взял меня за руку, но я высвободила ладонь, чтобы подобрать кошель.

— Выдвигаемся утром. Иди, ложись, а то будешь засыпать в седле.

Сван молча отправился в спальню, а я ещё некоторое время сидела у огня и разглядывала карту, просчитывая маршрут. Я разделяла беспокойство Свана, хоть и не показывала ему, — всё это, действительно, выглядело странно. Чего стоило одно только появление фейри посреди гостиной, но любопытство и обещания сытой жизни были сильнее. За убийства платили хорошо, но не то, чтобы часто, а подготовка к работе и постоянные переезды в попытках скрыться от гильдии сжирали много золота. Настолько, что Сван продолжал продавать своё тело, чтобы у нас водились деньги в те месяцы, когда я сидела без работы. Не думаю, что он покидал публичный дом для того, чтобы издевательства над ним продолжались. Те, кто покупает шлюх, редко относятся к ним бережно.

Закончив разбираться с маршрутом, я встала и потянулась. За окном уже разгоралось солнце. Я задёрнула шторы, проверила, закрыта ли входная дверь, и отправилась в спальню. Сван сопел, подтянув колени к груди, я легла рядом, осторожно, чтобы не разбудить его, — с самого начала мы делили не только пищу, но и постель. Зимы в Северных Землях были долгими и холодными.

Сван разлепил длинные ресницы и улыбнулся, тёплый и мягкий, как дыхание лета, он притянул меня к себе, заставляя повернуться на бок, и уткнулся лбом мне в затылок, касаясь губами шеи. Я вздохнула и тут же заснула, укутанная в его нежность.

***

В таверне на постоялом дворе воняло кислой капустой, а за скрипучую кровать на чердаке ломили цену, как за столичную комнату, но это был единственный ночлег вблизи Тролльего Перевала и выбирать не приходилось.

— Хорошо, что успели добраться до бури. — Сван сидел за сколоченным дубовым столом и глядел в покрытое инеем окно. Он так продрог в пути, что даже в душной таверне не торопился снимать подбитый мехом плащ и кутался в него красным с мороза носом. Внизу, в долине ещё путалась в голых ветвях лесов осень, в горах же уже вовсю выла снежная зима.

От бури спасались не только мы, таверна была забита под завязку, в основном купцами и наёмниками. Одни переправляли через перевал товары, другие охотились в этих местах на фейри. За голову тролля — сплошь самоцветы — можно было выручить кругленькую сумму. Правда, спящих троллей сложно отыскать среди занесённых снегом камней, а расправиться с ними было ещё сложнее, но охотников на фейри это не останавливало. Говорили, что горы эти полны обледеневших трупов тех, кто не преуспел. И где-то среди их вершин, отмеченный на карте, скрывался проход в Королевство фейри. Оставалось надеяться, что мы отыщем его раньше, чем замёрзнем насмерть.

Погружённая в свои мысли, я рассеянно изучала взглядом постояльцев. Мужчин и женщин почти поровну. Купцы и купчихи знакомились и садились вместе, пили и обсуждали пушнину, наёмники и наёмницы держались поодиночке, если не считать тех, которые играли в карты за дальним столом. Я встретилась взглядом с юношей, который сидел поодаль ото всех, в самом тёмном углу. Он тут же отвёл взгляд и уставился в свою кружку с пивом. Молодой, возможно, даже младше меня, я бы дала ему лет восемнадцать. Впрочем, мне тоже редко давали больше, хотя уже наступила моя двадцать первая зима. Одет юноша был как наемник — кожаный доспех и меховой дорожный плащ, но меча или другого крупного оружия я не увидела. Чародей? Да только те не марают обычно руки о горную нечисть и выбирают работу почище да поближе к столице. И то, как он на меня смотрел… глаза голубые, ясные, но цепкие и холодные — на затылке зашевелились волосы, предупреждая об опасности, и мне захотелось встряхнуться, как собаке, чтобы сбросить с кожи это неприятное чувство.

— Что-то не так? — спросил Сван. Должно быть, тревожные мысли отразились на моём лице. Я отвела взгляд от юноши и вернулась к ужину.

— Пока не уверена, но, возможно, мы где-то засветились по дороге, и гильдия села нам на хвост, — тихо сказала я, стараясь выглядеть как можно более расслабленно. — За моим правым плечом сидит парень. Глаза голубые, русый, волосы в узле. Не шибко похож на охотника за нечистью, может кто из наших… из гильдии по мою душу, но пока рано судить.

— Кажется, я его уже видел, — прошептал Сван бледнея. — На одном из постоялых дворов по дороге сюда.

— Может быть, совпадение, но может и нет. В любом случае, держи ухо востро.

Сказав это, я оглянулась, и тут же похолодела. Рядом с юношей теперь сидел высокий мужчина с волосами цвета снега и глазами цвета речного льда, которые я никогда не смогу забыть. Расмус. Лучший убийца гильдии. Он поймал мой взгляд и перечёркнутые шрамом губы растянулись в улыбке, а я снова почувствовала удары его сапог о мои рёбра…

— Вставай, малявка. — Его нога утонула в моём животе, выбивая воздух. — Вставай и сражайся!

Я приподнялась, насколько хватало сил. Из носа лилась кровь, но это была меньшая из моих проблем. Повезёт, если уйду с целыми рёбрами. Занятия по рукопашному бою с Расмусом всегда превращались в кошмар. Он почему-то сразу меня не взлюбил, с самого первого дня, как меня, пятилетнюю, привезли в гильдию, а когда я окрепла достаточно, чтобы обучаться, измывался как душе угодно. Другим воспитанникам тоже приходилось непросто, но мне Расмус уделял особое внимание.

— Вставай, дерьмо собачье! Не сможешь меня одолеть, скажу Вардену продать тебя в публичный дом.

Мне едва исполнилось десять зим, а он уже тогда был одним из лучших, я не могла его одолеть. Никто не мог. Поэтому обычно я только кричала и плакала, пока он меня избивал. Умоляла его прекратить, забивалась в углы и под лавки, но Расмуса это только больше заводило. Мой наставник — Варден — никогда меня не защищал, только говорил, чтобы я искала способы его одолеть.

— Это же нечестно! Он большой, а я маленькая! — ревела я, пока Варден осматривал мои синяки.

— Это и должно быть нечестно. Жизнь редко бывает честной, — спокойно ответил наставник. — Чем раньше ты это усвоишь, тем быстрее поймешь, как убить того, кто сильнее.

На следующее занятие по рукопашному бою я принесла нож.

С диким криком выхватила его, когда Расмус в очередной раз загнал меня в угол. Я не умела с обращаться с оружием, поэтому взмахнула наугад. Но Расмус не ожидал такого поворота и не успел увернуться. Лезвие рассекло ему губы. Это его взбесило, и в тот день он бил меня особенно жестоко. Я не хотела выпускать нож, поэтому Расмус сломал мне три пальца, повалив меня на пол и наступив на руку. И если бы не вмешался Варден, этим же ножом Расмус перерезал бы мне горло. Но я чувствовала себя победительницей. Я пустила этому ублюдку кровь.

Больше мне подобного не удавалось.

— Хель. Хель! — судя по тону, Сван звал меня уже какое-то время.

Я с трудом оторвалась от ледяных глаз Расмуса и заставила себя повернуться к Свану, надеясь, что меня не стошнит от ужаса прямо здесь.

— Надо убираться отсюда, — прохрипела я и только теперь заметила, что вцепилась в столешницу так крепко, что побелели пальцы.

— В такую бурю? Мы заблудимся и замёрзнем насмерть.

Он был прав. Тысячу раз прав.

— Если мы останемся, то умрём. Они послали за мной Расмуса. Никто не уходит живым от Расмуса.

— Кто такой Расмус? — Сван повёл головой в сторону убийц.

— Не смотри. — Я говорила так тихо и как спокойно, как могла. — Не важно, кто такой Расмус, важно, что у бури убить нас шансов меньше, чем у него. Иди, подготовь лошадей и жди меня у конюшни.

— Это безумие, Хель. — Сван выглядел до смерти напуганным.

— Безумие оставаться здесь и надеяться, то мы переживём эту ночь. Делай, как я говорю. Поднимись на второй этаж, выбирайся в окно и бегом к конюшням.

Сван молча встал и направился к лестнице. А я сделала вид, что собираюсь доесть свой ужин, хотя не смогла бы сейчас проглотить ни куска. На Расмуса я не смотрела, но кожей чуяла его тяжёлый взгляд. Мальчишка, должно быть, его подопечный. Значит — так принято, — он пустит его вперёд, и если тот провалится, то убьёт меня сам. Это даже хорошо, у нас будет фора.

Великий Волк, я должна была это предвидеть. Неудивительно, что гильдия отправила его — уже пятерым несостоявшимся убийцам я перерезала глотки. Варден не мог этого так оставить. Что ж, надеюсь, он хотя бы немного мной гордится.

Закончив ковыряться в еде, я отложила ложку. Надеюсь, Расмус не считает меня достаточно сумасшедшей, чтобы сбегать в бурю, и обнаружит пустую комнату не раньше ночи, когда мы уже будем далеко. Я поднялась из-за стола и неторопливо пошла к лестнице, подавляя невыносимое желание сорваться на бег и молясь, чтобы никто из них не пошёл следом. Но нет, они не пойдут, специально показались мне на глаза, чтобы напугать, чтобы я сидела в комнате и сходила с ума в ожидании звука скрипнувшей посреди ночи двери. Расмус это любил — страх своих жертв.

На втором этаже я оглянулась — никто меня не преследовал. Сван не закрыл за собой окно и на пол уже налетело прилично снега. Вот же… Вычищать его времени не было, и я запинав большую его часть под кровать, схватила вещи, выбралась в окно, закрыла за собой створки и спрыгнула в сугроб.