Петля времени

— Ты права, это христианская могила. Вот только ей несколько тысяч лет. Не хочешь узнать, как тут могли похоронить христианина в то время, когда христианства ещё на Земле не было?

— Кто здесь похоронен? Кто?! — нервы у Стеллы начали сдавать, она чувствовала, что её ждёт очередное потрясение.

— А ты не догадываешься?

— То, что ты говоришь, это невероятно. Могиле не может быть столько лет!

— Не веришь мне? Тогда спроси Тогуров, они летописцы, они ухаживают за этими могилами, и всё знают. И они, много поколений подряд, хранят тайну об этих захоронениях.

— И ты тоже ведь знаешь тайну этих могил? Да?

— Знаю. Я знаю даже больше, чем Тогуры, — призналась Лэс-Тера, подходя к могиле слева, на которой стоял крест. — Имя похороненного здесь человека не известно никому из современных Тогуров. Видишь, на надгробии нет ни одной надписи. Но правда рядом, просто её никто не видит. О ней забыли.

Лэс встала позади могилы и взялась за крест обеими руками чуть выше того места, где он уходил в само надгробие. Она стала поднимать его вверх. Как ни странно это выглядело, но крест не был соединён с плитой, а будто вставлен в неё. Лэс-Тера не вынула крест до конца, а только приподняла на две ладони. Стелла, стоявшая к ней лицом, увидела на сером мраморе основания креста надпись, прежде скрытую внизу. Чем выше поднимала Лэс-Тера крест, тем больше показывались золотистые буквы.

— Читай, — сказала Лэс-Тера, подняв достаточно, чтобы можно было прочесть написанное. — Ты ведь понимаешь этот язык.

Надпись, сделанная на универсальном языке, содержала всего три слова: «Зэн, отшельник с Хаура».

— Нет, это невозможно! — воскликнула Стелла, похолодев и отступив на несколько шагов назад, не в силах отвести глаз от этой надписи.

Лэс-Тера вернула крест в прежнее положение и подошла к сестре.

— Териане и сами не помнят, кто тут похоронен. Знают, возможно, только старейшины, что тут лежат не териане, но и им не всё известно.

— Лэс, но как?? Зэн ведь остался на Земле!

— Ты уверена? — спросила Лэс-Тера и, вздохнув, вновь посмотрела на могилу. — Лафрам Тогур ведь сказал, что Зэн прожил с ними какое-то время. Летописец пожалел тебя и не стал говорить всего.

— Что значит — пожалел?

— Лафрам не упомянул, что Зэн скончался незадолго до отлёта териан с Земли. Его последним желанием было упокоиться на Тере, ведь его воспитали териане. Не так ли? Его прах сожгли и забрали с собой на Теру. Конечно, это вызвало резонансную реакцию среди тех, кто участвовал в той экспедиции. Но Тогуры взяли всё на себя и, исполнив волю умершего, похоронили его тут втайне от всех. Вот так на Тере появилась христианская могила задолго до того, как сюда пришли земляне. А ты ещё удивлялась, откуда у териан законы и нравы похожие на христианские. Нет дыма без огня — Зэн их многому научил не только в области науки.

— Зэн… он ведь рос в этом поместье… — Стелла начала что-то осознавать, сопоставляя воспоминания и то, что слышала от самого Зэна.

— Возможно, — не отрицала Лэс-Тера, — у Тогуров на Тере около двух десятков дворцов, но если Зэна воспитывал кто-то из старейшин рода, то он жил именно тут.

— Значит, он тоже знал об этих могилах? — ужаснулась Стелла.

Лэс-Тера чуть заметно криво улыбнулась, словно достигнув своей цели и тихо произнесла, веско выговаривая каждое слово:

— Наконец-то ты догадалась.

— Это значит, что он провёл своё детство и юность у этих могил? Он приходил сюда, к своей могиле ещё живым? И он знал, кто тут похоронен?

— Может быть. А может, и нет.

— Лэс, это ведь… — у Стеллы перехватило дыхание, сердце упало куда-то вниз.

— Не строй пустых предположений, — оборвала её Лэс-Тера, видя, что у той сейчас начнётся нервный срыв. — Да, он проведёт юность у собственной могилы. Но знал ли он правду? Жизнь этого человека зависела от тебя, его судьба и будущее.

— Это несправедливо…

— Конечно, несправедливо. Ты ведь всё могла ему рассказать, перед тем, как его забросили в прошлое. Он посвятил всю жизнь тебе, а ты из-за своей трусости и малодушия не смогла его остановить.

— Почему мне? Были же в прошлом и другие.

Лэс-Тера с укором посмотрела на Стеллу:

— Но из этой петли времени вырвешься только ты. Ты одна. Все остальные умрут раньше. До того, как Зэн попадёт в прошлое.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — срывающимся голосом крикнула Стелла, она чуть не плакала, ей стало тяжело. — Это жестоко.

— Жестоко. Но ведь это ты создала Зэну такую жизнь. Не так ли? Ты боялась что-то изменить, и пожертвовала им.

— Историю не изменить!

— Правда? Ты уверена? А кто может утверждать, что ты уже не меняла её? Сколько раз эта петля времени возвращалась, повторялась, и всегда ли по одному и тому же сценарию?

— Я не знаю…

— Никто не знает. Но этот человек большую часть жизни ждал тебя, именно тебя. Воспитанный терианами, он по праву мог называться терианином в полном смысле слова, не то, что ты. И Лафрам Тогур прожил всю жизнь под тем отпечатком, что оставила в его судьбе ты. И он тоже, как и Зэн, мечтал, что ты всё же станешь хорошей королевой и достойной терианкой. Они сделали всё, чтобы помочь тебе, спасти тебя. Как тебе эта ноша, не давит?

— Я не хотела этого, я правда ничего не знаю!..

— Да, сейчас ты ничего не знаешь, но у твоего эгоизма есть ещё больше шестидесяти лет, чтобы решить, как поступить с Зэном в будущем. Я могла бы промолчать, но не хочу, чтобы ты и дальше оставалась легкомысленной и безответственной девочкой. Осознай всю горькую и сложную правду жизни. Тебе пора взрослеть и брать ответственность на себя.

— А вторая могила чья? — спросила Стелла.

Лэс-Тера минуту молчала, что-то обдумывая и взвешивая, потом сказала:

— Это ты сама спросила.

— Лэс, хватит терзать меня! Просто ответь, кто там!

— А разве не ясно? — её чёрные глаза опять загадочно сверкнули, она не спешила делиться всеми тайнами сразу.

— Там нет надписи.

— Хорошо, я скажу, потому что ты сама спросила, — согласилась Лэс-Тера. — Зэн пришёл к терианам не один. С ним был маленький чёрный мальчик лет десяти.

— Аркс? — ужаснулась Стелла, осознав правду.

— Он служил верно и преданно своему дедушке до последнего дня и сам хотел похоронить его. Аркс отправился с терианами, но не достиг Теры. Он умер в пути, не дожив даже до двадцати пяти лет. Это его могила.

Стелла замерла, уничтоженная этой новостью. У неё будто выбили землю из-под ног. Все, кто преданно ей помогал, поддерживал, спасал, все они умерли, не сказав и слова упрека той, которую считали будущей королевой. Они уберегли её от страшной правды. Лафрам ведь знал, кого похоронил тут, но даже он в завещании умолчал об этом факте. Никто не хотел взваливать на Стеллу лишний груз вины, и только Лэс-Тера, будто за что-то её наказывая, открыла правду. Это легло тяжкой ношей на плечи Стеллы, она всё больше осознавала, как много сделали для неё те люди, которые, как она думала, лишь невзначай соприкоснулись с её жизнью.

Несоизмеримое множество тайн, вопросов и ответов… Как много знала ещё Лэс-Тера?

— Я ухожу. За тобой пришлют аэромобиль, — коротко бросила Лэс-Тера и направилась прочь, не прощаясь, оставив Стеллу в одиночестве стоять возле могил.

Стелла, даже не заметила, как та покинула её. Ее разум упал в бездну воспоминаний и безрезультатно пытался вырваться оттуда.

Лэс-Тера вернулась к дому Тогуров. Тут её ждал старейшина, и стояли обе лошади. Никого другого по-прежнему видно не было.

Саэра несколько беспокоило то, что Стелла осталась на холме одна. Однако он не осмелился спрашивать что-либо у девушки в чёрном одеянии. Хоть она не закрывала теперь лицо, всё же человеческого в ней усматривали мало и уважали больше, чем королеву.

Остановившись около лошадей, Лэс-Тера что-то обдумала, и, повернувшись к старейшине, спросила с видом осведомлённого человека:

— Она здесь?

Лэс смотрела на терианина красноречивым взглядом.

— О ком вы? — тот изобразил непонимание, но в глазах появилась тревога.

Перечить самой Лэс-Тере: на такое не отважится никто из териан. Но и тайны выдавать — это преступление против своего рода.

— Ты знаешь. Ты ведь понял меня, не так ли?

Терианин отшатнулся в ужасе, будто кто-то сейчас взорвёт бомбу у его ног:

— Откуда вы знаете?!

Лэс снисходительно и таинственно улыбнулась:

— Мне ли не знать? Я — Тера. Я знаю больше, чем преданная забвению человеческая память, растерявшая тысячелетние секреты. Я видела больше, чем показывает «Копирон» и хранят ваши архивы. Мне известно то, о чем умалчивают родовые Хранители Тайн терианских семей. Вопрос в другом: хочу ли я об этом вам рассказать, люди?

— Ты скажешь ей об этом? — волнение терианина возрастало.

— Стелле? Нет. Незачем ей всё знать. Достаточно того урока, что она уже получила.

— Что мне делать? — старый терианин был на грани отчаяния, видя, что есть та, от которой он не может ничего скрыть, потому что Лэс-Тера и так в курсе происходящего.

— Просто храни свои секреты дальше, старейшина. Я буду молчать.

— Она пошла туда… Что если принцесса её увидит? — встревожился старейшина.

Лэс чуть заметно усмехнулась и бросила взгляд в сторону древних могил на верху холма:

— Не увидит. Такие тайны так просто на свет не всплывают. А Стелла, как ни прискорбно, часто не замечает даже того, что у неё под носом лежит.

Лэс-Тера вскочила на коня и сказала:

— За Луифидели приедут, проводите её.

— Вы не дождетесь её?

— Нет, это лишнее. То, что я хотела, я уже сделала.

— Да, госпожа, как скажете.

Старейшина был само послушание и почтение, но и ему было что скрывать. После того, как аметист из посоха Лафрама Тогура ударил в Лэс-Теру, она стала видеть и понимать больше, чем раньше. Это её тяготило. Возможно, поэтому часть всего этого бремени ей захотелось отдать другим.

— В вашем роду хранится завещание, которое надо вскрыть через два дня? — неожиданно спросила Лэс-Тера.

Саэр Тогур посмотрел на неё с усилившейся тревогой, но врать не стал:

— Да.

Она задумчиво покачала головой, словно получив подтверждения своим предположениям.

— Его не надо распечатывать? — отважился осведомиться старейшина. — Оно очень древнее.

— Нет, делайте всё, как предопределено. Пусть всё идёт своим чередом.

«Это будет очень необычное завещание, — подумала Лэс-Тера, не высказав своих мыслей вслух. — Посмотрим, как вы это всё переживете, и чем всё кончится».

Развернув коня, она умчалась прочь.

Возле двух могил, уже не таясь, давала волю слезам Стелла. Она не кричала и плакала беззвучно, но так сильно, что слёзы текли рекой, будто пытаясь вернуть к жизни тех, кто тут похоронен. Чувство вины перед двумя людьми, преданно служившими ей всю свою жизнь и остававшимися верными даже тогда, когда она об этом не подозревала.

Её горе видел только один человек.

Девочка лет тринадцати, притаившись за стволом дерева, стояла в двадцати шагах от Стеллы и наблюдала, как рвётся сердце терианской принцессы. Худенькая и высокая, одетая в терианское платье, она опасалась даже пошевелиться. Нет, она не покажется ей на глаза, она не посмеет этого сделать, но всей душой чувствовала, что испытывает эта наследница Флаэс.