Anima Mea. Моя душа

Глава 7

— Слушай, может быть, перед тем, как ехать в Италию, стоит связаться с Габриэль? — Гарри крикнул из ванной. — Как ты думаешь? Да, тебе не попадалась зубная паста?

— Что? — ответила Джинни из соседней комнаты, и по голосу было слышно, что она рассержена.

— Зубная паста, — сказал Гарри погромче и, ожидая ответа от жены, принялся ворошить все в ванной в поисках пропажи.

— Гарри Джеймс Поттер, — сказала неожиданно появившаяся в дверях Джинни. Глаза ее гневно горели. — Что значит "связаться с Габриэль"?

Несмотря на все усилия, он все же покраснел. Сосредоточившись на ванных принадлежностях, Гарри стал складывать их в сумку: шампунь, мыло, крем для бритья, зубная щётка, полотенце...

Джинни молчала, и он рискнул взглянуть на нее. Она стояла, сложив руки на груди и сузив глаза. Гарри постарался улыбнуться спокойной и искренней улыбкой.

— Дорогая, Габриэль работает в Италии, — резонно заметил он. Плюнув на поиски запасного тюбика пасты, он застегнул дорожную сумку. — Она могла бы мне здорово помочь. Ну там с языком, разобраться, что к чему. Разве ты не помнишь, что Флер нам рассказывала прошлым Рождеством? Ну, что у Габриэль теперь новая работа. Она представитель французского Министерства магии в Риме. Я подумал, что она может оказаться полезной... Да ладно, Джинни! Ты же знаешь, что со мной тебе не о чем беспокоиться, — он крепко обнял ее за талию и положил подбородок на плечо. Он еще сильнее сжал ее в объятиях и засмеялся, когда почувствовал, что она расслабилась в его руках.

Когда Джинни впервые познакомилась с Флер, она, как и вся семья, сразу ее невзлюбила. Теперь, пятнадцать лет спустя, его пылкая женушка все так же недолюбливала своих родственников со стороны вейлы. Справедливости ради надо сказать, что и Рон, и Гарри вели себя, как полные дурни, когда увидели Флер в первый раз. Но ведь это было так давно. Гарри прижался покрепче к своей красавице-жене. Джинни тоже обняла его в ответ, и он рискнул повернуть голову и поцеловать ее.

— Не так скоро, мистер, — произнесла она, губы изогнулись в легкой улыбке, а глаза потеплели. Не сдаваясь, он потерся носом о ее щеку, улыбнулся, отпустил талию и провел руками по спине. Еще раз потеревшись носом, Гарри почувствовал, как она засмеялась, прижалась к нему и поцеловала в ответ. Сердце знакомо ёкнуло в груди, когда их языки соприкоснулись, и Гарри удовлетворенно вздохнул. "Интересно, достаточно ли у нас времени до того, как дети вернутся домой от няньки", — мельком подумал Гарри. Но Джинни уже отстранилась, засмеявшись, подхватила сумку с ванными принадлежностями и, помахав ею, направилась в спальню.

— Ну ладно, — сказала она, укладывая её в небольшой чемодан, лежавший на кровати, — но тебе придется следовать правилам.

Сговорчивый Гарри улыбнулся и кивнул. Ничего другого он и не ждал. Он тоже прошел в спальню. Джинни подняла руку и стала загибать пальцы:

— Во-первых, никаких поцелуйчиков. Во-вторых, никаких прикосновений, разрешается только быстрые приветственные объятия. В-третьих, никаких ахов и охов. Также запрещается себя вести в духе Рона. В-четвертых...

В этот момент Гарри подошел к ней, обнял и стал тереться об нее носом, бодаться и щекотать. Джинни не удержалась от смеха.

оОо

Спустя три часа Гарри поднялся на шестой этаж Министерства магии и подошел ко входу в Отдел магического транспорта. В левой руке он неловко держал чемодан, а в правой было зажато разрешение на путешествие в Италию. Всего несколько минут назад Кингсли подписал эти бумаги собственноручно.

Так как Гарри торопился, то решил сначала добраться до Лондона, а там воспользоваться самым обычным портключом, чтобы попасть в Неаполь. Такие портключи появлялись достаточно часто, и это было лучше, чем дожидаться разрешения и необходимых бумаг от Отдела магического транспорта.

В свою бытность в Министерстве Гарри ездил заграницу заграницей. Но тогда он отправлялся прямиком из кабинета Кингсли Бруствера, так что ему было внове пользоваться услугами сектора международных портключей при Отделе магического транспорта, а потому очень любопытно.

В отличие от мрачной и пышной готики министерского фойе, приемная Отдела магического транспорта обладала высокими потолками и нишами, украшенными статуями. Из приемной коридор вел в различные кабинеты. В помещении было несколько волшебных окон, расположенных на равном расстоянии друг от друга, из которых лился яркий свет. Также через них можно было полюбоваться захватывающими видами разных стран, и это несмотря на то, что сам отдел находился глубоко под землей. Приемная была просторна: двести футов в длину и около семидесяти в ширину. Пол выложен темно-серыми и кремовыми мраморными плитами. Их рисунок напоминал шахматную доску. Стены были отделаны светло-коричневой штукатуркой. Фойе Министерство давило на посетителей силой и властью, в то время как эта приемная была светлой и легкой и очень располагающей. Гарри продолжал пребывать в бодром расположении духа, несмотря на то, что чемодан стал оттягивать руку.

Руководствуясь плавающими указателями, Поттер быстро добрался до эскалаторов, ведущих в зал ожидания. По дороге он заметил несколько ярких волшебных постеров, развешанных в простенках между окнами. На одном из них, изображавшем серьёзного волшебника, он задержался взглядом. Под плакатом была подпись: "Расщепление убивает! Не трансгрессируйте в гневе!" На следующем — еще один обеспокоенный волшебник советовал не пользоваться нелегальными портключами, потому что "если у вас нет разрешения Министерства, мы вам не сможем помочь!" На третьем, ярко-желтом постере, был изображен медленно едущий "Ночной рыцарь" с подписью под ним: "Не трансгрессируйте в пьяном виде! Вызовите "Ночного рыцаря". Разрешите нам подвезти вас ".

Подойдя к узким эскалаторам, круто поднимавшимся вверх, Гарри оказался позади двух семейных пар с большим количеством детей и чемоданов. Дети были в возрасте от четырех до двенадцати лет.

Наконец-то обе семьи встали на двигающуюся лестницу, и Гарри последовал за ними. Эскалатор поднимался очень плавно, но все же он увидел, как одна из матерей обняла свою маленькую дочку, чтобы та не упала со ступенек. Этот жест напомнил Гарри о Джинни, и ему стало интересно, что же делали его дети дома, в Хогвартсе. Джеймс и Ал, не иначе, носились по замку в догонялки, дрались и всячески хулиганили. Джинни, должно быть, уложила Лили спать после обеда, и когда та уснула, Джинни наверняка заварила себе чашечку чая и свернулась калачиком на диване с книжкой или включила радио.

Гарри был очень доволен, что его семья так хорошо устроилась в Хогвартсе. На протяжении многих лет школа была его домом, местом, где можно было забыть о пренебрежении Дурслей, где он встретил свою жену и где он обрел верных друзей. И несмотря на войну и те ужасы, свидетелем которых ему пришлось стать, старый замок всегда был для него родным. Комнаты в Хогвартсе нравились ему гораздо больше, чем старый дом, доставшийся от крестного, и в котором он был вынужден жить, пока работал в Лондоне. Они потратили немало денег для того, чтобы модернизировать это жилище, сделать его более светлым, да и Кричер стал вести себя лучше, но все же оставалось слишком много грустных воспоминаний, связанных с площадью Гриммо, и Гарри никогда не мог почувствовать себя там полностью счастливым.

Эскалатор закончился, Гарри сошел с него и оказался в небольшом помещении. Еще один коридор вел оттуда в более просторную комнату. При входе висела надпись "Международные портключи. Зал ожидания". Гарри оказался в конце длинной очереди, перед ним стояли все те же две семьи.

Очередь еле двигалась, и спустя какое-то время рука, державшая чемодан, затекла. Гарри опустил его на пол, а потом и вовсе заколдовал, и теперь тот парил рядом. Наконец-то люди перед ним подошли к стойке, и ему удалось разглядеть зал ожидания.

Он оказался почти таким же огромным, как и фойе Министерства. В нем было много разных ниш, из-за которых любой звук отдавался эхом. Вдоль стен стояли волшебные скамейки, которые увеличивались или уменьшались в зависимости от количества сидящих. Сейчас большая их часть была занята волшебниками и волшебницами, ожидавшими свои портключи. Вокруг было так же много дверей, которые вели в комнаты поменьше. Плавающие надписи информировали ожидающих о том, когда, где и какой портключ будет активирован. Время от времени строгий женский голос делал разнообразные заявления, и от этого становилось еще более шумно.

Похоже, Гарри не очень повезло, так как ему пришлось путешествовать в августовский выходной, когда чуть ли не половина волшебного населения Лондона также куда-то спешила. Висящий над стойкой шар загорелся зеленым, что означало, что одно из окон освободилось. Глубоко вздохнув, Гарри поднялся и подошел к работнику. Им оказалась темноволосая ведьма с отсутствующим выражением лица. Гарри протянул ей бумаги.

— Мне нужен портключ до Неаполя, пожалуйста, — зачем-то уточнил он. Ведьма за стойкой бесконечно долго изучала его документы. Она вдруг замерла и медленно посмотрела на него. Эта молодая женщина с полуоткрытым от удивления ртом чем-то напомнила Панси Паркинсон. Гарри подумал, что они, возможно, родственники.

— Мистер... Поттер? — спросила она, не веря своим глазам.

Гарри кивнул и от смущения опустил голову пониже. Последние несколько лет он жил в Хогвартсе, где никто не считал его за особую знаменитость. За пределами замка Гарри было непросто переносить внимание людей. У него возникла дурацкая мысль поднять волосы и в качестве доказательства, что он и есть он, показать ей шрам. Он еле сдержал этот порыв, к тому же, после того, как крестраж был уничтожен, шрам превратился в тоненькую серебряную полоску, и его было практически не видно. В конце концов работница медленно взяла в руки металлическую печать со стола и поставила фиолетовую отметину на его документы.

— Вашу палочку, пожалуйста, — сказала она, стараясь придать своему голосу официальный тон. Это у нее не совсем получилось. Видно, она все еще находилась под впечатлением от того, что ей посчастливилось говорить с самим Гарри Поттером.

Не отрываясь, смотря на его лоб, она махнула рукой в сторону золотых весов, куда следовало поместить палочку.

— Какова её сердцевина? — спросила ведьма и сверилась с бумагами, лежавшими перед ней.

— Вы сами паковали ваш чемодан? — задала она следующий вопрос, все так же неотрывно смотря на Гарри.

— Ага, — кивнул тот и переступил с ноги на ногу. Он надеялся, что эта проверка не займёт много времени, так как уборная оказалась бы очень кстати.

— Портключ до Неаполя отправится из комнаты 32Б через сорок пять минут. Пожалуйста, вернитесь в зал ожидания и не выпускайте багаж из поля зрения. От имени Министерства мы желаем вам счастливого путешествия и мягкой посадки по прибытии в пункт назначения, — пробормотала она и протянула Гарри его бумаги. Он взялся за них, но, казалось, она не желала выпускать из рук документы. Он тихонько потянул за свой край, и она, наконец, разжала пальцы. Гарри поинтересовался, где находилась уборная, и на лице работницы появилось изумленное выражение: кто бы мог подумать, что Гарри Поттер ходит в туалет! Справившись с собой, ведьма указала на скромную дверку слева.