Anima Mea. Моя душа

Глава 8

— Вы знаете, какое сегодня число, — медленно повторила Гермиона — в голове царил сумбур, правда, рука сжимала волшебную палочку уже не так крепко.

Снейп молчал и терпеливо смотрел на нее, ожидая, что она сама все поймет. Ее это раздражало, будто она вновь оказалась в школе. Ей припомнился урок во время третьего года обучения, когда он пытался всем дать понять, что один из преподавателей — оборотень. Тогда Снейп вел себя, как последняя сволочь, и сейчас его поведение было ничуть не лучше. Она наблюдала за тем, как его брови приподнялись, и он усмехнулся.

Наконец она догадалась!

— О, вы собираетесь использовать извержение вулкана для того, чтобы остановить Сабазия, — выдохнула она. — Умно придумано.

Снейп склонил голову.

— Вы так думаете? Ах, спасибо, мисс Грейнджер, — издевательски произнес он, но все же ему было приятно услышать похвалу.

— А почему бы вам просто не сбежать?

— Сбежать?

— Ну да, уйти, убежать, улететь.

— Я не могу, — резко ответил Снейп.

Гермиона считала, что она научилась лучше разбираться в нем, и потому была уверена, что он просто не хочет выбираться из города. Словно ему было неловко, Северус поменял положение и бросил на нее короткий взгляд.

— Охранные заклинания, — объяснил он. — Сабазий не доверяет мне. Он думает, что я сбегу вместо того, чтобы варить ему зелье, и потому заколдовал все выходы из города таким образом, что люди с магическими способностями не могут покинуть Помпеи.

— Уверена, вы смогли бы взломать эти чары.

— Да, наверно я мог бы... попытаться, — согласился Снейп, покачав головой и криво улыбнувшись.

"Сволочь или нет, но когда он вот так улыбается, то выглядит очень привлекательным", — подумала Гермиона.

— Но делать вы этого не будете?

— Нет.

— Но если бы вы исчезли, то и зелье было бы некому варить. И вам бы не пришлось рисковать своей жизнью. И Сабазий бы не создал армию... ну, по крайней мере, не так быстро, — голос Гермионы замер. Она подумала, что ее вера в Снейпа восстановилась на удивление легко. Она хотела ему доверять. — Вы попытаетесь их уничтожить до того, как они выберутся из Помпей?

— Если я исчезну, то Сабазий может заподозрить что-то неладное и тоже покинет город, и тогда он обретёт еще большую силу, — ответил Снейп, его голос был наполнен эмоциями: гордость, смешанная с благородством, переплетенная с чувством долга. — Я был слишком молод, чтобы остановить первого Темного Лорда, которого мне довелось встретить. Он обрел силу. Похоже, сейчас мне предоставилась возможность остановить последнего темного лорда, с которым я оказался знаком. Мне нужно, чтобы Сабазий оставался в городе и был уверен в том, что я работаю на него в поте лица. Мне необходимо задержать его здесь до тех пор, пока он не будет погребен под плавящимися камнями.

Его слова прозвучали, как вызов в теплом летнем воздухе.

Гермиона следила глазами за пылинкой, кружащейся по воздуху у нее перед носом.

— Вы поступаете очень смело, — сказала она ровным голосом.

— Я не отказываюсь от своих обязательств, — ответил настороженно Снейп. — Я не трус.

Гермиона опять посмотрела на него. Снейп сидел, не шелохнувшись, чуть сгорбившись. От него веяло настороженностью и подозрительностью. Чудно, но, глядя на него, Гермиона почувствовала, как заныло сердце. Ему в одиночку пришлось справляться с отчаянным положением. Гермиона знала, что он был сильным колдуном и уступал, возможно, только Дамблдору и Волан-де-Морту, но и ему не все было подвластно.

— Вы все время говорите "я" да "я", — произнесла она. — А какая мне уготована роль, когда начнется извержение — рукоплескать с галерки?

— Что? — спросил Северус в замешательстве.

— Мне думается, что я могла бы хоть что-то сделать. Федуций тоже так думал. Судя по тому, что он говорил, я могла бы помочь вам с зельем. Теперь он также знает о моем существовании и наверняка ожидает, что я изо всех сил буду поддерживать вас и вашего господина.

Она посмотрела на него. Снейп сидел, задумавшись, будто пытался прийти к какому-то выводу. "Интересно, решится ли он мне довериться?" — подумала Гермиона.

— А как мы выберемся отсюда? — продолжила она. — Надо полагать, что охранные чары прекратят свое действие после того, как Сабазий и его приспешники погибнут. Но даже если нам удастся уничтожить нового Темного Лорда, покинуть Помпеи в самый разгар извержения представляется довольно проблематичным. Как вы планировали спастись?

— Никак... мисс Грейнджер, — помолчав, ответил он.

Гермиона внимательно посмотрела на него. "А-а-а, ну конечно. Вот и славно, — подумала она. — Теперь у меня появилась возможность внести свою лепту".

— Таков был ваш план до того, как я появилась, — заметила Гермиона. — Однако, если вы не возражаете, то я совсем не желаю быть погребенной заживо за компанию с властолюбивым Темным Лордом под номером два и его помощниками. Мне кажется, что стоит поискать альтернативу принесению себя в жертву в попытке искупить прошлые грехи.

— Мисс Грейнджер, — вздохнул Снейп. — Я...

— Доктор Грейнджер, — задумчиво поправила она его и встала с дивана.

— Что? — спросил он, сбитый с толку.

— Доктор Грейнджер, Северус, — повторила она. — Или Гермиона, если вам так больше нравится. Мне определенно так нравится больше. Вы все время забываете, что мы не в Хогвартсе. Покажите мне портрет, — она оглядела перистиль.

Снейп посмотрел на нее. Казалось, он ожидал, что его признание пожертвовать собой ради всеобщего блага произведет большее впечатление.

— Портрет? — переспросил он.

— Ну да, Северус, портрет, через который я попала к вам. Где он? Я хотела бы внимательно его изучить. Нам нужно найти способ вернуться домой.

оОо

Кабинет Септимы Вектор находился в одной из башен замка. Сегодня она снова изучала руны на портрете. Вектор провела длинными пальцами по значкам — почему же они казались ей такими знакомыми, почему не давали покоя? Глядя на них, можно было подумать, что кто-то пытался свести воедино две различные рунические системы, состоящие из предсказуемых символов. В результате выходила дисгармония, выводившая Вектор из равновесия, будто магия, заключённая в рунах, противоречила самой себе.

Сначала она считала, что этот набор рун представлял собой чью-то жизнь, известную последовательность причины и следствия, которая определяла выбор человека и результаты этого выбора и в итоге могла предсказать длину жизни. Во многом руны походили на обычное уравнение, которым можно было бы записать жизнь какого-нибудь волшебника, и все же что-то было не так. Вектор нахмурилась. Слишком много пробелов, наподобие разрывов в цепочке ДНК. Что уравнение было сложным — это полбеды, плохо то, что оно было непонятным. А этого Септима Вектор не любила.

Вздохнув, она сделала небольшой глоток горной воды. И как это Минерва пристрастила ее к этому напитку? По вкусу он сильно напоминал ей ликер Мидори, который она очень полюбила, когда ездила домой в отпуск несколько лет назад. К тому же ее запас магловского джина закончился еще на прошлой неделе. Вектор с наслаждением сделала глоток, и рот наполнился ароматным напитком с кисло-сладким фруктовым вкусом...

Септима снова посмотрела на часто повторяющийся мотив. Где-то она видела это математическое совпадение... но где? Когда-то давно... Она закрыла глаза и сосредоточилась, стараясь успокоиться, чтобы воспоминание само всплыло в голове. Отпив из стакана, она подержала жидкость во рту, прежде чем проглотить ее, и открыла глаза.

Египет! Она вспомнила, что брала дополнительные занятия по Истории Магии, когда училась в университете Салема, и ее профессор был просто помешан на представлении древних египтян о загробной жизни. Что-то там было о нумерологии... Откинувшись на спинку кресла, она взяла палочку со стола и направила ее на книжные полки в другом конце комнаты.

— Акцио мои записи о Книге Тота, — сказала она, надеясь, что ей удалось произнести последние несколько слов достаточно разборчиво. С облегчением она увидела, что нужный свиток пыльного пергамента, соскользнув с заставленной книгами полки, проплыл по комнате и приземлился в протянутую руку. Закашлявшись, она потрясла свитком, освобождая его от пыли и прочей грязи, которыми он оброс из-за долгого лежания. Пообещав себе с утра поговорить с домовым эльфом, Вектор развернула пергамент и просмотрела свои записи. Губы медленно расплылись в улыбке, когда в заметках она увидела точно такие же руны, как и на портрете Снейпа, представленные иератическим письмом. Рядом значился латинский перевод.

Она аккуратно переписала латинские слова и отправила свиток обратно на полку. Завтра ей предстоит пойти в библиотеку и найти указанные в тексте ссылки, а сейчас можно было и расслабиться. Довольная собой, она подняла стакан и выпила его содержимое. Во рту остался горький привкус. Вздохнув, она подумала, что, несмотря на мнение Минервы, горная вода была не очень хорошей подменой Мидори.

оОо

Снейп подвел Гермиону к ступенькам в северной части перистиля. Лестница вела в летнюю столовую — триклиний. Это была прекрасная комната, окаймленная колоннадой с южной стороны, через которую открывался вид на сад. Примыкающая к колоннаде сторона имела незакрытый оконный проем, которой давал доступ свежему воздуху и лучам солнца. Северная стена была украшена фресками. Одна из них представляла собой изображение молодой женщины.

Гермиона нетерпеливо подошла к картине и стала разглядывать ее, стараясь не упустить ни одной детали. Именно так она попала в этот мир: провалилась сквозь пыльную мозаику с портретом Снейпа в 2009 году и вышла из фрески в семьдесят девятом. Нарисованная женщина смотрела на мир уверенным, спокойным взглядом. В руках она держала дощечку для письма и стиль, тупой конец которого был прижат к губам. Её пышные курчавые волосы были причесаны по моде того времени и убраны под золотую сетку. Лицо женщины было благожелательным и открытым, с большими ясными глазами золотистого цвета. Казалось, что она хочет что-то спросить. Было в ней что-то знакомое, захватывающее.

— Это прекрасный портрет, — произнесла Гермиона.

— Да, — согласился Снейп, откашлявшись.

— Федуций думает, что это я?

Гермионе не хотелось размышлять о том, кем была эта женщина на самом деле. Северус промолчал, и она не стала настаивать на ответе. Подойдя к портрету поближе, она принялась его изучать.

Картина напоминала ей что-то, но что именно, она никак не могла понять. На ум пришел старый прием, которому её научил самый первый профессор по археологии. "Не думайте о деталях, — она вспомнила его голос с теплотой. — Сначала составьте общее впечатление о месте раскопок". Она прикрыла глаза, и изображение перед ней затуманилось. В этот момент она заметила руны по периметру фрески. Прищурившись, Гермиона смотрела на цифры и их функции, и казалось, что они двигаются под ее взглядом. Грейнджер вспомнила мозаику с изображением Снейпа, найденную во время раскопок, и кружение, которое испытала, проваливаясь сквозь нее. От волнения сердце заколотилось сильнее.