Ради этого я выжил. История итальянского свидетеля Холокоста

* * *

Утром в понедельник я отправился в агентство и рассказал о своих злоключениях в аэропорту. Служащий заглянул в какие-то бумаги и сказал, что меня нигде нет. В любом случае оплачивать транзитным пассажирам такси и гостиницу не входило в обязанности агентства.

Услышав такие слова, я чуть не лишился чувств. Путешествие и так началось не очень удачно, а теперь дело и вовсе стало плохо. Я вернулся в гостиницу, взял письмо, которое меня заставили оформить в Риме, оставил чемоданчик в номере и отправился на поиски лиссабонского филиала «Единения».

Я оказался в незнакомом городе, у меня совсем не было денег, а вечером я должен был сесть на самолет, на который у меня не было билета. Филиал я нашел часа через три в маленьком домике на окраине. Открывшая мне девушка сказала, что не может мне помочь, ибо заведующий в отпуске и вернется не раньше чем через неделю. К тому же было уже поздно и она собиралась закрывать офис. Но я уперся и ясно дал ей понять, что если я выйду отсюда без помощи, то мне придется спать на улице или, еще того хуже, в полицейском участке. Сначала она рассердилась, но потом, видимо, поняла, что я неопасен, просто мне очень нужна помощь, чтобы соединиться с семьей. Тогда она набрала номер еврейской общины и передала мне трубку.

В три часа дня меня, такого же голодного, вызвали к председателю общины.

На вид он казался очень гостеприимным и сердечным. Он спросил, как меня зовут, но не по-португальски, а на ладино, с типичным распевным выговором евреев из Салоник.

– Самуэль Модиано, – ответил я.

Несколько секунд он молчал, глядя на меня. Потом спросил:

– Твой отец, случайно, не Джако?

От удивления я не смог ни ответить, ни пошевелиться. Он не только был знаком с моим отцом, они вместе учились! Он стал расспрашивать, как поживает его одноклассник, и я ответил, что он погиб в Аушвице. Он встал и обнял меня по-братски.

Потом набрал агентство и пригрозил, что, если они не отправят меня сегодня, это будет иметь для них серьезные последствия.

За несколько минут все проблемы были решены. Он положил трубку и спросил:

– Тебе еще что-нибудь нужно?

Я поведал ему, что почти два дня ничего не ел. Он сразу вызвал своего помощника, дал ему денег и велел отвезти меня в ресторан. Я поблагодарил его от всего сердца: ведь он меня действительно спас.

Прежде чем мы вышли, он остановил помощника и сказал ему:

– Поезжай в гостиницу и забери его багаж. Если на стойке администрации тебе скажут, что за что-нибудь надо платить, ответь им, что расходы берет на себя «Спальный вагон». Потом отвези его в аэропорт и не уходи, пока самолет не взлетит.

В Леопольдвиле меня встретил Джек Израэль, симпатичный молодой еврей, и отвез в пансион, где я прожил два дня. Проживание оплачивала местная еврейская община. На третий день он проводил меня в аэропорт и посадил на самолет до Элизабетвиля.

А там меня с любовью встретили мой дядя Рубен, его жена Сюзанна и трое детей: Рика, Жак и Вики. Я поведал им о своем путешествии, и тут выяснилось, что римский филиал фирмы «Спальный вагон» не только устроил путаницу с заказами места в гостинице и билетов, а еще и «забыл» выдать мне деньги, которые мой дядя решил выслать мне на дорожные расходы. Пять тысяч франков… На эти деньги я смог бы спокойно путешествовать где угодно, и все трудности были бы мне нипочем. А вместо того я был вынужден пересечь два континента без гроша в кармане, рассчитывая только на щедрость незнакомых людей.

К счастью, администрация «Спального вагона» в Элизабетвиле взяла ответственность на себя, и деньги дяде вернули. В конце концов это скверное приключение тоже имело свои плюсы: дядя Рубен не выбросил деньги на ветер, а я приехал целый и невредимый.