Дальняя заря Ивана Ефремова

Картину довершил чёрный берет с кокардой дальнего космофлота. На взгляд Ивана смотрелось всё по-армейски грубовато, но он не стал сообщать, полагая, что Эвизе это не понравится.

Иван, с трудом оторвал взгляд от созерцания процесса облачения, но, в конце концов, встряхнулся и начал разбираться с собственной униформой. Мужской комплект ничем принципиально не отличался от женского. Та же белая куртка и точно такие же брюки. Только огоньки в швах у него не белые, как у Эви, а зелёные. Шелковистый материал не сковывал движений и не причинял каких-либо неудобств. Только чёрный ворот неприятно упирался в челюсть. Но даже в непривычном наряде ему стало спокойнее, чем без одежды.

– Вань, давай быстрее, нас уже ждут! – Поторопила Эвиза подопечного. – Когда будешь говорить, старайся сильно не задумываться, мозговой штурм построен так, чтобы речь текла непрерывно. Она сначала будет записана протокол-редактором, потом им же проанализирована, систематизирована и выдана всем для дальнейшего размышления. Ты про фракталы слышал?

– Самоподобные фигуры? – удивился Иван. – Краем уха в университете. Какие-то красивые картинки друзья показывали.

– Не важно, суть в том, что каждая интересная мысль может вызвать целую цепь ассоциаций, из которых можно будет извлечь нужное решение. В этом суть мозгового штурма. Важно набрать как можно больше самых разных пусть даже совершенно неправдоподобных предложений. Потом из них экспертная группа выберет самые интересные и снова их закинет на обдумывание по ассоциациям. Обычно на втором или третьем цикле появляется действительно стоящее решение. У нас принято оставлять не менее трёх, чтобы можно было принять в работу другую базу. Если дело почему-либо не пойдёт.

– Это же долго! – удивился Иван. – Разве нельзя сразу принять решение?

– Конечно, нет! – лучше потратить день или два на выбор правильного направления, чем разрабатывать, возможно, неправильный путь, и потратить массу времени и ресурсов не просто впустую, но, возможно, во вред.

Кроме того, это хороший способ порадовать мозг. Штурм – приносит огромное удовольствие. По интенсивности почти как оргазм, только в голове.

***

А вот это здорово! Это ты придумал просто гениально. Ванька, ты у меня сокровище! – Лена чмокнула мужа в нос. – Мы должны этот метод применить у нас в институте.

<p>

</p>

5. ШТУРМ ИЗВИЛИН

Орбита Торманса. Командная рубка звездолёта. Команда в полном составе.

Звездолет закончил описывать орбитальную кривую. Скорость упала до назначенного минимума. Все тринадцать человек команды плюс подкидыш кое-как разместились в пилотском сфероиде. Все через панорамное окно наблюдали за приближающейся планетой. в ожидании начала штурма.

Удобнее было бы разместиться на «веранде», но всем хотелось любоваться целью экспедиции – таинственным Тормансом. Зеркала визуальной шахты пилотской рубки позволяли наслаждаться космическими видами во всём их величии. Внешняя поверхность шахты настолько прозрачна, что создавалась иллюзия отсутствия преграды между мирами внутри и снаружи. Команда, по случаю официального мероприятия облачённая в парадную форму звёздофлота, тихо переговаривалась.

Торманс казался сиренево-шоколадным, а там, где облака отражали лучи солнца, – тёмным до черноты. Окраска планеты внушала настроение неприветливости. Коричневый шар висел в черном небе, а под ним, едва заметный, плыл пепельно-серебристый диск планеты-спутника.

Гриф появился в ходовой рубке одновременно с Фай. В отличие от остальных мужчин, на его белом кителе виднелись орденские планки. за успешные миссии в разных уголках галактики. У Фай цвет формы резко контрастировал с остальными. Такой же белый китель оттенял ярко-оранжевый шеврон на рукаве, а смоляные колечки парика прекрасно дополнял берет с кокардой.

Не успели командиры занять пост, как приемный экран внезапно ожил. В воздухе над ним заиграла, переливаясь серебристым светом, дуга пунктира.

Гриф Рифт бросился к пульту, но «Плам» опередил его, включившись самостоятельно. Над длинным экраном локатора прямо в воздухе побежали короткие вертикальные столбики, а из динамиков раздалась примитивная мелодия из двух нот, повторяясь без перерыва.

– Язык Кольца! – воскликнул командир.

В воздухе бежали цифры: 02, 02, 02, 02..– галактические позывные станций Великого Кольца. Звездолет вызывали!

Чувствительные локаторы обнаружили приближение "Темного Пламени" и теперь обращались к нему на языке, общем для миллионов планет галактики и внегалактических звездных скоплений, объединенных в Великое Кольцо.

Но тогда выходит, что земляне ошиблись! Если Торманс входит в Кольцо, знает его язык и общается с братьями по разуму, то никакой планеты мучений не существует.

Чеди Даан показалось, что в звездолёте повеял ободряющий ветер далекой Земли. Вместо того чтобы ломиться в двери негостеприимной, опасной планеты, они приходят зваными гостями, равные к равным. Напрасны их опасения обидеть или быть обиженными недоверием и страхом.

Мерцание голограммы продолжалось установленное число минут. Затем они сменились тревожными красно-оранжевыми значками, сопровождавшимися жёстким, слабо модулированным голосом, каким говорили машины на кораблях Цефея.

– Всем, всем, всем. – Медленно, будто диктуя, бурчал киберголос. – Передается путевое сообщение... Передается путевое сообщение… экспедициям с планет с кислородной формой жизни. Не делайте посадки. Планету заселяет гуманоидная цивилизация большой плотности, не входящая в ВК. Индекс технической высоты –36,6. На просьбу принять звездолет, ответили отказом. Разведывательный зонд уничтожен. Не высаживайтесь на планету...

Люди стояли в молчании, пока галактические позывные звучали раз за разом.

– Все ясно! – на третьем повторе Олла выключила приемник.

– Да, – невесело сказал астронавигатор,- автономная станция на спутнике исправно работает третье столетие. Молодцы цефеяне!

***

– Вот! Ванечка, вот этот фрагмент у тебя получился очень сильно! – вскочила с места Елена. Смотри, когда будешь переписывать, не выкидывай этот эпизод. Очень хорошо получилось! Ты у меня просто мастер художественного слова, но только тебе ко ещё надо учиться.

Помнишь у Гумилёва?

Порою в небе смутном и беззвездном

Растёт туман… но я смеюсь и жду,

Я верю, как всегда, в мою звезду,

Я, конквистадор в панцире железном.

Орбита Торманса. Командная рубка звездолёта. Команда в полном составе

– Прошу внимания, – Гриф поднял руку, обращаясь к команде. – Предлагаю вернуться к ранее намеченному плану. Фай, напомни, будь добра, что у нас в программе? Надо ли приближаться к спутнику теперь, когда получено подтверждение необитаемости?

– Надо, или не надо… Придётся, – пожала плечами Родис, снова превратившись в прежнюю, спокойного и уверенного лидера. – Мы можем увидеть то, что могли не понять и, следовательно, не заметить цефеяне. Может быть, на спутнике остались сооружения прежней цивилизации Торманса, лишь впоследствии пришедшей в упадок. На планете могла существовать еще более древняя цивилизация, вымершая или истребленная современными обитателями, если они и в самом деле пришельцы с Земли.

Гриф кивнул, соглашаясь. Остальные одобрительно загалдели, выражая заинтересованность в исследовании спутника.

– Тогда главный вопрос сегодняшнего штурма. Он исходит из цели экспедиции. – Командир продолжил собрание, дождавшись, когда наступит тишина. – На всякий случай, я напомню. «Помочь жителям планеты в решении их главных проблем». Следовательно, вопрос можно сформулировать так – «Каковы проблемы планеты и как мы можем помочь народу Торманса?»

Только поставив верный диагноз, можно выбрать правильный путь к излечению. Мы не сможем ничего сделать для них, если не познакомимся с их проблемами не с высоты орбитального полёта, не через планетарные средства связи, а непосредственно от самих жителей планеты. Но для этого нам потребуется решить ряд задач. Договориться с теми, кто занимает верхний уровень их управленческой пирамиды. Потом решить, кто из нас будет этим заниматься. Да, я помню, – Гриф жестом остановил поднимающийся ропот. – Наши роли расписаны ещё на Земле, но здесь после получения конкретной информации, они могут измениться. Так я уже вижу опасность посещения планеты для Эвизы.

Медик у нас в экспедиции она одна. Мы не можем рисковать потерять её, а вероятность такая, судя по полученным тревожным сведениям, далеко не нулевая.

– Я категорически возражаю! – возмущённо заявила Эвиза. – Что значит, вероятность не нулевая? Она всегда не нулевая. Работа космофлота связана с риском, так что, – сидеть и не высовываться? У меня намечен целый комплекс исследований, передача важного опыта, много планов, между прочим, утверждённых Советом!

– Я прекрасно тебя понимаю, милая Эви! – но в данном случае я забочусь не столько о тебе, сколько об остальной команде экспедиции. Если на корабле не будет лекаря, то гарантия возвращения заметно снизится, а если никто не вернётся, то весь полёт будет напрасной тратой ресурсов. – Гриф жестом остановил, пытавшуюся возразить Эвизу. – Приказ обсуждению не подлежит. Мелочами вроде места для посадки, снабжения нас водой и энергией, сбором информации о жизни на Тормансе можно будет заняться только после того, как мы решим главный вопрос. По традиции предлагаю начать с младшего члена нашей команды. Никто не возражает против включения в состав Ивана Ефремова?

Вань, тебе слово. С места будешь говорить, или сюда выйдешь?

Гриф повернулся к Ивану и жестом пригласил выйти вперёд.

– Остальным напомню, никакой критики! Только слушаем и фиксируем все предложения. Анализ и разбор – потом, после того как выскажутся все.

Иван чувствовал себя более уверенно рядом с Эвизой, поэтому он простоподнялся начал нести всё, что всплывало в голове. К своей радости, он обнаружил, что избавился от заикания. После процедуры реструктуризации речь его стала ровной.

– Товарищи! У меня нет опыта публичных выступлений. Только однажды перед походом красного командарма Михаила Фрунзе в Крым, я выступил перед бойцами нашей автороты… Было мне тогда всего тринадцать лет, зато революционная сознательность… ну, в общем, мы пошли бить Врангеля, и мы тогда победили!

Я что сказать хочу… Опыт участия в боях у меня не большой. – Иван вдруг понял, что несёт что-то не то. Он замялся на секунду, зачем-то посмотрел на свои ладони и продолжил.

– Как учил меня незабвенный товарищ, комиссар полка Ершов, прежде чем куда-то соваться, надо как можно больше разузнать, разведать и разнюхать. Вот! Я предлагаю организовать тайную экспедицию для сбора всего, что можно собрать.

Иван опять замялся, потеребил край кителя и добавил, – а если не подходит такой вариант, то опять же можно похитить кого-то из местных и выскрести из его мозга всё до самого донышка.