Карантин

— Не обидно?

— На кого обижаться? Я же знаю и они все знают, что я лучший.

— Пойдешь ко мне в разведроту?

— Вы же капитан Насимов? — спросил тогда Белько. Насимов был в походной форме без орденов и даже без орденских планок. — К вам пойду… если командир отпустит.

— Отпустит, не сомневайся.

Но в личном деле Белько ничего не говорилось об альпинистской подготовке.

— Командир, я не альпинист. Это скорей, горный туризм. Так есть кое-какие навыки.

— Ну, на безрыбье… по горам бегать умеешь, значит?

— Особенно сложные маршруты не ходил, а так навык есть.

— Хорошо. Завтра с утра пойдем с тобой на разведку. Будем выбирать направление для прохода. Будь готов. С собой возьми оружие, обычный боекомплект, прибор ночного видения и бинокль. Старшина, отдай ему на время свой.

— Ну, Белка, испортишь мне мой Карл Цейс, погоняю я тебя по вот этой орешине. Пока все орехи не соберешь — не слезешь.

— Старшина, и еще две банки тушенки, хлеба и что еще полагается на один день на троих. Со мной еще пойдет Атаев.

— Командир, разрешите вопрос?

— Давай, Саидов.

— Будем готовиться к прорыву?

— Да, мы же решили, что пока организация периметра еще в стадии организации, можно попробовать воспользоваться временной неразберихой. Но это не будет прорыв с боем. Шансов в этом случае у нас мало. Попробуем незаметно просочиться… ладно. Прапорщик остается за меня на время отсутствия. Старшина, я планирую вернуться завтра к ночи. А пока — отбой.

Следующим утром с рассветом Насимов с Белько и Атаевым пошел на север к близкому хребту, за которым совсем недалеко проходила граница с соседней степной республикой. По военным картам он примерно наметил место, где, возможно, оборона была не сплошной. В нужное место добрались после полудня. Проблема была в том, что ближе к границам зоны приходилось маскироваться, чтобы не быть замеченными. Подобравшись к нужному участку, насколько было возможно ближе, залегли в кустах. Насимов с Белько в бинокли старательно просматривали метр за метром, намечая тропу для прохода. Перед ними была почти отвесная стена высотой в несколько сот метров. За верхним ребром стены начинался более пологий участок, постепенно переходивший в гребень.

— Ну, как тебе стеночка. Можно пройти по ней?

— Страшновато она выглядит. Но я присмотрелся, вроде есть подходы. Надо попробовать ночью проложить маршрут… придется поползать.

— Пойдем вдвоем. Атаев подежурит здесь.

— Не надо, командир, я примерно наметил, как пойду. А вдвоем — двойной риск.

— Хорошо. Но идти придется с наступлением темноты и постарайся управиться до рассвета. Пока поешь и отдыхай.

Темнота, как водится в горах, наступила быстро, без долгой канители сумерек. Белько ушел к стене. Насимов некоторое время смотрел ему вслед в прибор ночного видения. Но очень скоро расстояние стало таким, что фигурка Белько растворилась в зеленоватом свечении в окулярах прибора и Насимов, отложив его в сторону, лег на спину. Звезды здесь в горах были неправдоподобно большими и близкими и очень холодными. Даже сполохи непонятного бледного света не мешали им колюче сиять ледяным блеском.

— Ближе к небу и звездам… и к Богу, — тихо сказал Насимов, потом повернул голову в сторону Атаева. — Атаев, ты в Бога веришь?

Атаев спал. Насимов усмехнулся про себя и опять уставился в черное небо. Он лежал и просто смотрел на звезды. Долго смотрел. Вдруг ему показалось, что одна из них — достаточно яркая — но находящаяся не в фокусе его взгляда, вдруг стронулась с места. Но мгновением позже ее свет перечеркнула яркая линия падающего метеорита. Насимов тоже уснул.

Насимов проснулся с рассветом, когда вдруг заголосили проснувшись птицы. Атаев по-прежнему спал. Белько еще не было. Насимов протер глаза и, повернувшись к стене, припал к биноклю. Становилось все светлей, но он никак не мог поймать в окуляры Белько. Проснулся Атаев. Некоторое время он непонимающе смотрел на Насимова.

— Просыпайся, сержант. Утро, — хмуро сказал Насимов. Он тревожился за ушедшего Белько. Атаев пришел в себя.

— Что Белько еще не вернулся?

— Нет еще.

В это время сзади хрустнула веточка. Насимов, вырвав пистолет из-за пояса, стремительно обернулся.

— Это я, командир! — Белько, хоронясь, на корточках подполз к ним.

— Партизан, — сказал Атаев недовольно. — Получил бы пулю в лоб.

— Почему отсюда появился? — спросил Насимов.

— Сверху лучше видно. К тропе лучше подходить левее.

— Ну, как, можно пройти?

— Есть маршрут. Трудно. Но пройти можно. Только…

— Что?!

— Есть одна проблема, командир.

— Ну, говори.

— У прапорщика могут быть проблемы. Габаритный уж слишком.

— Скажи об этом Дяде Жоре, — ухмыльнулся Атаев. Насимов тоже улыбнулся, — Не беспокойся, старшина только внешне неуклюжий и толстый.

— Я добрался до гребня стены. Там никого нет. Может быть, дозоры выше. Но туда я не дошел.

— Придется рискнуть. Но я думаю, здесь участок охраняется не столь тщательно.

— Командир, есть лист бумаги и карандаш?

— На, держи.

— Я нарисую примерный маршрут по стене.

Белько очень похоже изобразил стену и жирной чертой провел примерную тропу, обозначив все повороты, дистанции и углы. Были здесь и дополнительные стрелки, какие-то знаки и буквы. Потом он стал подробно и толково объяснять в деталях, как следует проходить эту тропу.

Насимов внимательно слушал его. Не менее внимательно слушал Атаев.

— Сколько нужно времени человеку — не альпинисту, чтобы пройти всю тропу?

— Я думаю, три-четыре часа. Но проблема в том, что идти надо будет по одному, на расстоянии десять-двадцать метров друг от друга.

— Хорошо. Я еще все это обмозгую. А ты поспи пока. В полдень тронемся назад.

Насимов вернулся на базу затемно. И сразу же, наскоро поужинав, завалился спать. Утром он назначил общий сбор. Белько успел скопировать в нескольких экземплярах свою схему. Он раздал их разведчикам после чего приступил к подробному инструктажу. Когда он закончил, Атаев одобрительно сказал:

— Здорово все придумал, Белка. Я, когда в первый раз глянул на эту стенку, подумал: "Ни за что не залезем наверх". А когда нарисовал этот план, я потом весь этот маршрут в бинокль изучил. Пройти можно. Правда, у Белки есть сомнения насчет одного из нас… — он покосился на Дядю Жору. Тот прищурился:

— Рядовой Белько!

— Я!

— Поделитесь вашими сомнениями. &;nbsp; — Никаких сомнений, старшина.

— Да?! А где мой бинокль?

— Вот он. В целости и сохранности.

— Ну-ка, ну-ка. А чего это вот здесь царапина образовалась и ремешок в чем-то испачкался.

— Старшина, но орехи еще не созрели. Они ж еще зеленые. Зато я вот вам яблочек диких собрал. Кисленькие, но ничего… — Белько вывалил перед Дядей Жорой горку небольших румяных крепеньких яблок.

— И когда только успел собрать? — засмеялся Атаев.

Решено было не откладывать. Уже следующим утром Насимов повел поредевшую роту к точке прорыва. Добрались благополучно, без инцидентов. Расположились в кустарнике, левее того места, где Насимов сидел раньше. Разведчики по очереди осматривали стену в бинокли под объяснения Белько. С наступлением темноты выдвинулись к стене. Первым пошел Белько и с ним Чиндеев и Пан. Они должны были, выйдя на ребро стены, разведать дальнейший маршрут. За ними с заранее оговоренным интервалом пошли остальные. Насимов должен был идти с Дядей Жорой в числе последних.

Было очень тихо. Ущербная луна, повисшая низко над горизонтом, еле-еле высвечивала камни. Дядя Жора уже зашнуровывал ботинки, готовясь идти вверх, когда произошла неприятность. Кто- то из разведчиков не справился с испытанием и сорвался со стены, находясь почти у самого верхнего ребра. Он летел и очень громко кричал. Ночное эхо многократно отразившись от скал, было услышано. Откуда-то сверху раздались очереди из автоматов, наугад, без вреда для разведчиков. Но Насимов, уже не таясь, выскочил к стене. Он видел фигурки своих людей, прилепившиеся к стене.

— Все назад! Все срочно назад! — истошно заорал он.

— Командир! Может, попробуем все же прорваться?! — спросил Дядя Жора, неведомо как оказавшийся рядом.

— Нельзя, Жора! Теперь ясно, что наверху, по гребню выставлены пикеты. Через пятнадцать-двадцать минут появятся вертолеты, а люди, как тараканы на стене.

Положение было трагическим и нелепым одновременно. Подниматься на стену было уже бессмысленно, поскольку разведчики обнаружили себя. А спуститься быстро у большинства уже не было возможности. Ближайшие к Насимову бойцы из числа последних, начавших подъем, поспешно спускались вниз и присоединялись к отставшим. Остальные тоже торопились, что было очень опасно. Вот еще один не удержался, поскользнулся и с криком полетел вниз.

— Жора, и остальные. Оружие на изготовку. Появятся вертолеты — из всех стволов по ним. Только стрелять не очередями.

Вертолеты не заставили себя ждать. Их рокот слышен был издалека. С гребня хребта в воздух взлетели две красные ракеты. Вертолеты, ориентируясь по ним, стали приближаться к стене. На них вспыхнули прожектора, выхватывая из темноты участки стены. Одновременно с этим разведчики, оставшиеся внизу открыли по ним огонь. Один из четырех вертолетов отделился от общей группы и стал обрабатывать кусты, откуда по ним велся огонь, прикрывая остальные машины. А те стали неторопливо и методично обстреливать скальную стену, на которой висели разведчики. Через некоторое время появились еще два вертолета. Они поднялись выше и тоже открыли огонь. Видимо, обнаружили группу Белько. Насимов слышал сквозь стрельбу тяжелые глухие удары тел о камни, означавшие, что еще один из разведчиков — раненый или убитый — совершил свой последний полет. Он понимал, что все, кто задержался там, на стене, обречены. Очень скоро все было закончено. Еще два вертолета поднялись выше, где еще раздавалась стрельба. Группа Белько имела возможность укрыться за камнями или в складках скал и их было трудней уничтожить. Два других вертолета занялись обработкой кустарника и скал, откуда по ним велся огонь. Было ясно, что воевать теперь с ними бессмысленно. На стене больше не было живых. Белько и его товарищам оставшиеся внизу уже ничем помочь не могли. Поэтому Насимов собрал оставшихся в живых и вывел их из-под огня вертолетов. Впрочем, отошли они недалеко, и финал трагедии наблюдали, почти, как в кинотеатре.

Через некоторое время все вертолеты повисли у верхней границы стены, ярко осветив прожекторами участок скалы, где видимо закрепились Белько, Чиндеев и Пан. Стрельба стала стихать. Потом на кромке стены появилась фигура человека, ярко освещенная прожекторами. Насимов поднял бинокль. Это был Белько. Голова у него была в крови. Видимо, его товарищи были мертвы и свой боезапас он уже расстрелял до конца. Из вертолетов по нему не стреляли. Может, понимали, что разведчик обречен. Белько некоторое время стоял на самом краю обрыва. Потом согнул ноги, резко оттолкнулся и, взмахнув руками, как ныряльщик, прыгнул вниз головой в пропасть. Насимов отвел бинокль от лица и опустил голову. Разведчики вокруг подавленно молчали.