Мы встретились в декабре

— Я все думала, когда же ты заметишь, — говорит Бекки, крепко сжимая кружку обеими руками.

— Я принесла тебе чай.

— А я, — она делает еще глоток, глаза закрыты от блаженства и на лице счастливая улыбка, — выпью твой вкусный, лишающий сна, разрушающий надпочечники, повышающий кровяное давление кофе.

Я протягиваю руку, смеясь. В ближайшее время она не выпустит эту кружку из рук.

— Джеррофф, — рычит Бекки. — Это мое.

Я готовлю еще одну чашку, и мы плюхаемся на диваны в гостиной. Мы строили всевозможные планы, как привести дом в порядок, когда только въехали, но почему-то никто из нас ничего не предпринял. В результате всегда было ощущение, что сидишь в гостиной бабушки. Я замечаю, что растение в горшке на подоконнике выглядит так, словно ему грозит опасность умереть от засухи.

— Как дела на работе? Ты, должно быть, уже вполне освоилась? — спрашивает Бекки, закидывая ногу на подлокотник дивана и откидывая голову назад. Что-то издает тревожный хруст. — Боже, я разваливаюсь на куски.

— Это была ты? — встревоженно спрашиваю я. — Я подумала, что это мебель.

— Нет, определенно я. Вот почему пытаюсь придерживаться здорового питания. Эта работа чертовски изматывает. Я не удивлена, что Алекс отказался от нее ради легкой жизни медбрата.

Мы обе смеемся.

— Ну так что, давай, выкладывай. Есть какие-нибудь захватывающие сплетни из гламурного издательского мира? Я ожидала гораздо большего количества приглашений на презентации шикарных книг и встреч с известными людьми.

— Ага, я тоже, — говорю я.

— Не нравится?

— Ой, нет. Мне правда нравится. Я имею в виду, что это гораздо более напряженно, чем я ожидала — думаю, я представляла, как мы все бродим по городу, читая книги и обсуждая литературу, а это совсем не так, но — да, — я киваю. — Я чувствую, что немного встала на ноги. Помогает то, что появилась пара новых людей, так что я больше не новенькая. И Джав очаровательна.

— Тебе стоит как-нибудь пригласить ее в гости. Мы могли бы устроить домашнюю вечеринку. Новоселье. Боже мой, почему у нас до сих пор не было настоящего новоселья? — говорит Бекки.

— Потому что мы собираемся все в одном месте примерно два раза в месяц, и обычно это субботний ланч?

— Ох. Да. Поэтому, — Бекки листает страницы одного из журналов Эммы. Она покупает их все — «Vogue», «Marie Claire», «Tatler»… — Смотри, выходит последняя книга Найджеллы Лоусон. Почему ты не планируешь делать что-то подобное?

— Потому что я работаю в крошечном издательстве, которое в основном занимается романтикой, а мы такими вещами не занимаемся.

— Вам стоило бы. Ты бы получила кучу рекламы. И я бы познакомилась, — она вглядывается в фотографии на страницах «Tatler» в социальных сетях, — с Робертом Паттинсоном. Как думаешь, он блестит в реальной жизни?

— Не-а. И с твоей печальной зависимостью от «Сумерек» нужно бороться. Я видела, что ты снова посмотрела все части на «Нетфликс».

— Их приятно смотреть. Я в мега стрессе из-за работы. Впереди куча экзаменов.

— Опять экзамены? Я думала, ты со всем этим закончила.

— Не-а, это другие экзамены. Вопросы профессионального развития. Они никогда не заканчиваются.

— Странно думать, что Алекс бы все это делал, — говорю я небрежно.

Бекки поджимает под себя ноги:

— Алекс? Он был реально хорош. По-моему, получил один из лучших дипломов в нашем году. Все до сих пор ошеломлены, что он бросил свое дело.

— Хотя, кажется, ему правда нравится работать медбратом, — говорю я, и мне интересно, как у него дела с новым местом работы. Сейчас он перешел на новую работу — работает в доме престарелых на Примроуз-Хилл.

— Ты знаешь, что у него должна была быть свадьба в эти выходные?

— О, конечно, — говорю я, вспоминая, как Алекс упоминал об этом на прошлой неделе, но до меня это не дошло.

Она протягивает руку к кофейному столику и берет одну из шоколадных конфет, которые Роб оставил там вчера вечером с запиской «Угощайтесь». Она указывает головой на коробку:

— Хочешь одну?

— Нет, спасибо, — говорю я, пытаясь представить неряшливого, непринужденного Алекса, застегнутого на все пуговицы в костюме и галстуке, наблюдающего, как мифическая Элис идет к нему по проходу. — Какой она была? — я спрашиваю.

— Элис? — Бекки мгновение жует, корча преувеличенные гримасы, затем проглатывает и продолжает. — Извини, ириска застряла в зубах. Она была очень милой. Немного шикарной, в стиле Хоум Каунти с длинными пышными волосами. У мамы с папой было два лабрадора, и она, наверное, ходила в Пони-клуб.

— Серьезно? Не могу представить Алекса с кем-то подобным. Он кажется слишком приземленным.

— Ага, но она не была заносчивой. Ну, она была милой. Просто… ну, думаю, что она в значительной степени распланировала их будущее, и я не думаю, что то, что Алекс свалил, чтобы выучиться на медбрата и зарабатывать примерно четверть от того, что он получал бы как корпоративный юрист, было в ее настенном ежедневнике.

— А что случилось с в богатстве и в бедности? — я спрашиваю.

Бекки фыркает от смеха:

— В Лондоне? Шутишь?

Я думаю о сумме денег, которую она получила бы, если бы сдала это место в аренду или продала его.

— Это же ты сидишь на золотой жиле, — указываю я. — Я удивлена, что у тебя нет вереницы красивых молодых золотоискателей, прокладывающих дорогу к твоей двери.

— Никто не знает, что это моя собственность, вот и все, — говорит она.

— У меня так много людей спрашивали, как я могу позволить себе жить в Ноттинг-Хилле.

— Ага, меня тоже, — она смеется. — Что ты им отвечаешь?

— Говорю, что остановилась у члена семьи.

— И я.

— Как поживает твоя мама? — спрашиваю я. — Сто лет о ней ничего не слышала.

— Ох, сейчас она полностью вне сети. На острове установили какую-то машину, которая вырабатывает электричество, пока ты катаешься на велотренажере.

— Кстати, — говорю я, — я должна оплатить тебе свою долю счета.

— Ага, разберемся с этим на выходных, — говорит Бекки. — Я тут подумала — у Алекса выходной в эту субботу, которая должна была стать важным днем. Не хочешь собраться со мной, и мы с ним куда-нибудь сходим? Немного отвлечем его от всего этого? Эммы не будет дома в эти выходные, и думаю, Роб как обычно работает, так что мы будем только втроем.

Мое сердце подпрыгивает от счастья при мысли о том, что я проведу с ним день, что немного трогательно. Мне правда нужно взять себя в руки.

— Думаю, это блестящая идея.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Джесс

8 июня

— Лодка? — Алекс стоит на кухне в носках и мятой, выцветшей серой футболке. Его джинсы низко спущены на талии, и когда он складывает руки вместе и поднимает их над головой, потягиваясь, что превращается в зевок и я вижу едва заметную дорожку темных волос, которая тянется от его пупка вниз к…

Я отвожу взгляд и беру тряпку, протирая кухонную раковину, которая и так чистая.

— Ага, — говорю я, споласкиваю тряпку, складываю ее и вешаю сушиться под краном. — Я, ты и Бекки. Эмма уезжает на эти выходные.

— Давай, — говорит Бекки, появляясь в своем халате. — Будет весело.

— Всё всегда весело, пока кто-нибудь не утонет в ужасной аварии на лодке, — мрачно говорит Алекс. Но его губы растягиваются в улыбке, и он медленно кивает. — Хорошо. Я думаю, что вы две сумасшедшие. Но ладно.

— Отлично, — говорит Бекки, давая ему пять.

Выходя из кухни, он оборачивается, держась рукой за дверь, его волосы по-утреннему взъерошены. Он почесывает бороду и переводит взгляд с Бекки на меня, на его лице медленно расплывается улыбка:

— Спасибо, ребят. Я ценю это.

— Я говорила тебе, что он сочтет это хорошей идеей, — шепотом говорит Бекки, когда мы слышим его шаги на последней, скрипучей, ступеньке.

— Что вы двое затеваете?

Я смотрю на Роба, который вошел в комнату и направился прямиком к холодильнику.

— О, привет, — говорю я. — Это же наш алый первоцвет, — наш ожидаемый сырный вечер в итоге не состоялся, потому что Роба вызвали на работу, чтобы он забрал чью-то смену.

— На днях у меня будет недельный отпуск, — говорит он со своим глубоким акцентом из Глазго. — И вы еще будете жаловаться, что я путаюсь у вас под ногами.

— Думаю, это миф. Насколько я могу судить, ты работаешь триста шестьдесят пять дней в году, — поддразнивает Бекки.

— Да будет тебе известно, что у меня сегодня выходной, чтобы наверстать упущенный понедельник, и у меня нет никаких планов.

— Ох, — говорит Бекки, взглянув на меня. — Хочешь появятся?

— Зависит от того, что это будет, — Роб ухмыляется. — Ты же не хочешь, чтобы я сделал что-нибудь своими руками или что-то в этом роде?

Она подзывает его к себе. Выглядя довольным, что его пригласили, он подходит, садится и слушает, пока мы объясняем, что наша миссия — отвлечь Алекса от мыслей о том, каким должен был быть сегодняшний день.

— С удовольствием. И потом, может быть, когда мы вернемся, я смогу приготовить что-нибудь вкусненькое на ужин. Как насчет карри? Алекс любит карри, да?

— Определенно.

— Точно. Во сколько выезжаем?

Бекки смотрит на часы:

— О, Боже, еще целая вечность. Около половины первого?

— Отлично, — Роб потирает руки. — Я схожу в магазин, чтобы купить кое-что для ужина. Я устрою такой пир, что он просто с ума сойдет. У него не будет возможности даже думать о том, как его зовут, когда я закончу.

За то время, что нам с Бекки требуется, чтобы принять душ, подобрать что-нибудь из одежды и, как обычно, субботним утром, побродить по дому, Роб успел сходить на рынок на Портобелло-роуд, накупить огромных пакетов мяса и свежайших овощей, и теперь он стоит у кухонной столешницы, измельчает лук и чеснок с молниеносной точностью. Несмотря на его огромные руки, нож двигается так быстро, что я не успеваю за ним уследить.

— Я думала, ты будешь готовить ужин позже? — я отщипываю кусочек нарезанного красного перца.

— Ага, — говорит он, хлопая меня по руке и смеясь. — Просто оставлю все промариноваться на несколько часов.

Я заглядываю в холодильник и вижу, что он битком набит разнообразными блюдами, накрытыми пищевой пленкой и уже вкусно пахнет.

— Вееерно, — он высыпает горсть нарезанного мяса в посуду, смешивает с чем-то похожим на кусочки рыбы и накрывает сверху.

— Могу я помочь? — чувствую себя немного бесполезной, стоя здесь, когда мастер за работой. Он качает головой.

— Не, все готово, — он открывает кран и моет руки, засовывает использованную посуду в посудомоечную машину и включает ее. — Ребята, вы готовы?

Мы спускаемся к Паддингтону, где пришвартованы лодки. Там небольшая очередь — семьи и туристы все ждут, чтобы подняться на борт своих лодок. Кажется, все чувствуют то же, что и мы — слегка нервничают и немного посмеиваются. Я очень стараюсь не беспокоиться о целых шести миллионах вещей, которые могут пойти не так. На самом деле, я не любитель лодок. Я с удивлением обнаруживаю, что Бекки точно знает, что делает. Она ведет нас всех в лодку, и мы садимся. Я осматриваюсь в поисках весел.

— Она электрическая, — говорит она, смеясь. Она садится сзади и умело увозит нас подальше от Торговой площади и толп туристов, которые снуют вокруг. На воде множество лодок, и все же Бекки каким-то образом удается плавно увернуться с дороги, и, прежде чем мы успеваем опомниться, мы уже плывем и солнце отражается в воде. Я рада, что захватила с собой солнцезащитные очки. Алекс тоже в них, а Роб, его бледные веснушчатые руки покрыты кремом от загара, в бейсболке и сидит на рулевом конце лодки, думаю, это корма, или, может быть, нос, во всяком случае, что-то из этого, с Бекки. Ясно, что ему до смерти хочется занять свою очередь.