Мы встретились в декабре
![Мы встретились в декабре](/uploads/covers/2024-04-01/my-vstretilis-v-dekabre-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Рози Кертис
- Жанр: Современные любовные романы
Читать книгу "Мы встретились в декабре"
Я сажусь боком, мои колени почти касаются джинсов Алекса. Он смотрит на воду, погруженный в свои мысли.
— Здесь так тихо, — говорит он через некоторое время.
Роб и Бекки болтают о кулинарии. Я наблюдаю за тем, как тянутся вниз длинные ветви плакучей ивы и ее листья мягко шелестят на ветру. Семьи с собаками и детскими колясками прогуливаются вдоль канала, и я думаю о Софи и ее попытке забеременеть в стойке на голове — это заставляет меня засмеяться.
Алекс снимает очки и подозрительно смотрит на меня, его рот удивленно приподнимается:
— Что смешного?
Я подношу руку ко рту, пряча улыбку:
— Даже не спрашивай.
— Я рад, что мы выбрались, — говорит Алекс, легонько подталкивая мое колено своим. — Спасибо.
— Это была идея Бекки. Она подумала, что ты, возможно, захочешь отвлечься сегодня, потому что… — я замолкаю, тоже снимая солнечные очки и покусывая их дужку. Я смотрю на него и откидываю волосы с лица.
— Я хотел поговорить с тобой, — начинает Алекс тихим голосом, меняя тему. — Мне правда жаль, если я поставил тебя в неловкое положение на прошлой неделе, спрашивая об Эмме.
— Все в порядке, — говорю я, снова надевая очки и заправляя волосы за уши.
— Смотри, — Алекс указывает через мое плечо. — Вон наше кафе.
Я осторожно поворачиваюсь (не хочу выпасть из лодки) и вижу, что мы добрались до Маленькой Венеции, и вижу маленькое уличное кафе, где мы остановились выпить кофе после нашей первой совместной прогулки. Теперь для нас стало чем-то вроде рутины останавливаться там после прогулок и есть белый хлеб с шоколадным брауни. Я стараюсь не обращать внимания на то, как у меня сводит пальцы на ногах в моих конверсах от того, что он назвал его нашим кафе.
— В любом случае, — продолжает он, и я оборачиваюсь, чтобы снова посмотреть на него, — я просто хотел, чтобы ты знала, что я действительно ценю, что ты выслушала меня. И я порвал отношения — ну, не то чтобы это было чем-то особенным, на самом деле, но ты понимаешь, что я имею в виду, с Эммой, — его голос низкий.
— Как она это восприняла? — я спрашиваю. Неудивительно, что дом показался мне немного странным.
— Хорошо, — он прочищает горло. — Ну, в общем, нормально.
— Так вот почему она стала немного незаметной?
Он кивает и теребит свободную нитку на своих джинсах, тянет ее, пока она не порвется, а затем рассеянно перекручивает между пальцами:
— Она вернулась к своим родителям.
— Боже, — я пытаюсь вспомнить, когда видела ее в последний раз. — Я знала, что она куда-то уезжает, но не представляла куда.
— Ага.
Мимо нас проплывает лодка, и мы все смеемся над двумя спаниелями в собачьих спасательных жилетах, которые сидят на столе, а их владельцы держатся за руки и вместе управляют лодкой.
— Хочешь попробовать, Джесс? — Бекки указывает на румпель. Или это руль? Неважно.
Я качаю головой:
— Думаю, тот факт, что я не знаю, румпель это или нет, вероятно, является хорошей причиной оставаться там, где я сижу.
— Алекс? — спрашивает Бекки.
— Продолжай, — он улыбается мне, и они выполняют немного хитрый маневр, который заставляет лодку тревожно покачиваться. — Следующая остановка, — он прикрывает глаза и всматривается вперед, — Пиратский замок.
— Пиратский замок? То есть, настоящий замок? — спрашиваю я.
— Не-а, — он смеется. — На самом деле это благотворительная организация, которая занимается на лодках с детьми из неблагополучных семей.
— Откуда ты так много знаешь об этом? — мы проплываем мимо, и группа детей в спасательных жилетах забирается на лодку.
— Компания, в которой я раньше работал, занималась сбором средств для них.
— Значит, компания была связана не только с корпоративной жадностью? — я поддразниваю его.
— Нет, они сделали кое-что хорошее, — он откидывает волосы с лица. — Ну, там тоже было изрядное количество корпоративного дерьма.
Я думаю о своем злополучном свидании с, как его там, инвестиционным банкиром. Это тоже было на яхте. Кажется, я плыву по течению весь свой первый год в Лондоне.
И вот мы снова в Лондонском зоопарке, вольеры огромной геометрической формы возвышаются высоко над деревьями.
— Как думаешь, мы снова увидим нашего жирафа? — Алекс смотрит вверх.
Группа людей, загорающих на крыше плавучего дома, поднимает бокалы за нас, когда мы проходим мимо них, и Бекки достает упаковку пива из сумки, которую она спрятала под столом.
— Ваше здоровье, — говорим мы, чокаясь горлышками наших бутылок.
Мы лениво плывем дальше, к Камден-Лок, где образовалась пробка из лодок, и возвращаемся обратно, направляясь домой. В животе у меня урчит так громко, что Алекс смеется.
— Может, после этого сходим за едой? — спрашивает он. Он не знает, что Роб все утро усердно работал, готовя праздник для нас, когда мы вернемся. Я смотрю на Роба, вопросительно поднимая брови. Он едва заметно кивает.
— Почему бы вам двоим не пойти перекусить, пока мы забросим лодку обратно, а потом мы с Робом отправимся обратно?
Если бы я не знала Бекки лучше, я бы поклялась, что она пыталась поставить нас в ситуацию, когда мы были вынуждены быть вместе, наедине. Но а) Бекки не из тех, кто занимается сватовством (она слишком практична для этого) и б) сегодняшний день не об этом. Предполагается, что мы отвлекаем Алекса от его несвадебных мыслей. И она понятия не имеет, что я к нему чувствую. Думаю, у меня неплохо получилось это скрывать. Во всяком случае, я надеюсь, что у меня получается.
Мы выходим возле Примроуз-Хилл и бредем обратно через парк, останавливаясь, чтобы купить сэндвичи, которые едим, сидя на траве, скрестив ноги, лицом друг к другу. Солнце все еще сияет на небе. Я думаю, что это был бы идеальный день для свадьбы. Алекс молчит. Интересно, думает ли он о том же. Я откидываюсь на траву, смотрю в небо, впитывая тепло.
Он ложится рядом со мной, так близко, что я чувствую, как покалывает мою кожу от его близости. У моего сердца нет памятки «ничего не происходит», и в данный момент оно очень громко стучит у меня в ушах.
— Странно, не правда ли? — говорит он, все еще глядя в небо. Он прикрывает глаза от солнца.
— Что?
Он протягивает руку так, что его рука легко касается моей. Я чувствую, как в моем животе оживает целая радуга бабочек.
— Что могло бы быть. В промахе от ошибки.
Думаю, он говорит о свадьбе. Он определенно говорит о свадьбе. Не так ли?
Я лежу, не двигаясь.
А потом он протягивает руку, и на секунду его мизинец касается моего. Я не могу понять, несчастный случай это или нет. Я не отдергиваю руку. Я просто лежу, смотрю на облака и удивляюсь, как малейший физический контакт может вызвать у меня ощущение, будто кто-то зарядил электрический разряд от головы до ног. Я искрюсь так, будто бы светилась в темноте.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Алекс
8 июня
Что, черт возьми, я делаю?
Мы вместе возвращаемся на Олбани-роуд, как я надеюсь, в дружеском молчании.
Все, что я сделал — это протянул руку и коснулся ее пальца, да ради бога. Голос в моей голове возвращается с довольно разумным контраргументом.
Ты одинок по определенной причине. У тебя с Эммой ничего не получилось по определенной причине.
По двум разным причинам точнее, я спорю сам с собой.
Удивительно трудно вести сбалансированный и разумный спор с собственным внутренним голосом. Правда в том, что мне правда нравится Джесс. Она нравится мне настолько, что я не собираюсь портить дружбу, и настолько, что я не собираюсь втягивать себя в отношения, когда у меня сейчас достаточно забот с работой и учебой, и после того, что случилось с Элис — ну, я пообещал себе, что даже не сунусь туда, пока не закончу курсы мед. персонала.
Это не то же самое, что с Эммой, говорит мой бесполезный внутренний голос.
Подожди, думаю я. Разве минуту назад ты не был на другой стороне?
Это сложно, говорит внутренний голос.
Я громко стону.
— Ты в порядке? — голос Джесс заставляет меня вздрогнуть. Я почти забыл, что она здесь.
— Ага, просто думал о работе.
— Я подумала, может быть, это, ну, знаешь… — она немного колеблется. — Элис. Свадьба?
Я качаю головой:
— Нет, — твердо говорю я. — Определенно не это.
Мы сворачиваем за угол и попадаем на Олбани-роуд. Один из ребят из дома через два дома от нас установил киоск с лимонадом. У них стоит столик на тротуаре и стопка бумажных стаканчиков. На вывеске написано: «Лимонад — 4 фунта за стакан».
— Черт возьми, — говорю я вполголоса Джесс. — Определенно лондонские цены.
Одна из детей поднимает на меня глаза. У нее светло-каштановые волосы и очень пронзительные ярко-голубые глаза:
— Лимоны натуральные, как и сахар.
— Конечно, натуральные, — говорит Джесс, фыркая от смеха. Только в Ноттинг-Хилле. — Мне очень жаль, но у меня с собой нет денег.
— Все в порядке, — говорит младший из двух детей. — Мы сделаем еще немного, чтобы вы могли вернуться позже.
Когда мы оказываемся вне пределов слышимости и поднимаемся по ступенькам к нашему дому, мы оба разражаемся смехом.
— Что ж, ты должна отдать им должное. Они предприимчивые.
— Плата за обучение этих детей, вероятно, обходится в семестр дороже, чем я зарабатываю за год, — Джесс хихикает. — Не удивительно, что они предприимчивые. Их отцу будет принадлежать половина недвижимости в Ноттинг-Хилле. Он частный домовладелец.
Мы все еще смеемся, когда открывается входная дверь. Я думал, что Эмма уехала домой, но она здесь, с выражением на лице, которое я не могу прочесть. Я открываю рот, чтобы поздороваться, а затем снова закрываю его.
Несмотря на прохладный прием Эммы, я не могу не заметить, что в доме пахнет теплом и ароматными специями. Из кухни доносится шипящий звук. И поверх этого я слышу пение Роба, когда он готовит что-то потрясающее.
Я иду по коридору на кухню.
— У вас двоих все в порядке? — Роб поднимает голову, в руке деревянная ложка, фартук повязан вокруг талии. Он выглядит в своей стихии и счастливо сияет — бутылка белого, наполовину выпитого, вина стоит рядом с плитой.
Задняя дверь открыта, и свет из маленького садика проникает на кухню. Я вижу разросшиеся виноградные лозы, свисающие над дверным проемом, и свет, пробивающийся сквозь листья. Это выглядит довольно идиллически — идеальный день для ленивого солнечного послеобеденного отдыха в саду. До сих пор мы им почти не пользовались — в основном потому, что он так зарос, что никто из нас не знает, с чего начать.
— Великолепный день, не правда ли? — говорит Эмма позади нас своим ровным, глубоким голосом. Она с любопытством смотрит на меня. Я отступаю в сторону, чтобы пропустить ее и Джесс.
— В такой день нам стоит сходить за «Пиммс» (прим. алкогольный напиток). Держу пари, в саду есть мята. Вы смотрели? — говорит Джесс. Она явно не уловила странной атмосферы.
Бекки появляется из сада с застрявшим в волосах листком. И она стоит между задней дверью и кухней.
— Ах, — говорит она. — А я все гадала, когда вы двое вернетесь.
А потом раздается шорох, когда кто-то отодвигает одну из виноградных лоз в сторону, и фигура, силуэт на фоне солнечного света, так что мне требуется мгновение, чтобы узнать его, на мгновение замирает в дверном проеме.