Ну ты и дура, Лиза!

И раз она не хочет замуж, наверное, они сильно поссорились с этим рыжим. А ведь мама родила ему троих сыновей. Вообще-то Лиля предпочитала считать, что её братья – сыновья её отца, именно так она и думала, и говорила себе и им, но всё же понимала, что это не совсем правда. Но в тот раз мама не подвела, быстро выставила этого коротышку за дверь. Видимо, обида была такая сильная, что нельзя её простить. Так что изменилось сейчас?

Когда вскоре этот дядя Саша снова пришел к Лиле в школу, она хотела сказать ему, что не будет ни о чем говорить с мамой, и потому пусть он больше не приходит. Но его увидела классная и заговорила, интересуясь, кто он такой и почему общается с Лилей. Очаровательно улыбаясь, рыжий представился отчимом, и сказал, что забежал на минуточку, по семейному вопросу, и вот уже уходит. Лиля и среагировать не успела, как он испарился. А когда появился вновь, сказал, что раз уж он представился отчимом, и все в школе уже знают, что её мама замужем, то вариантов никаких больше не остается, кроме как уговорить её выйти за него замуж, в самом деле.

Такие беседы повторялись довольно часто, но были какие-то дурацкие, потому что только Лиля выслушивала очередную порцию уговоров на тему «маме надо замуж» и уже открывала рот, чтобы отказаться, как этот шустрый дядя уже убегал, потому что ужасно спешил. Иногда он так же на минуточку забегал, ловил её на перемене и спрашивал: «Ну что, поговорила уже? Но почему? Ты разве не хочешь помочь маме? Ну что ж ты так! Поговори, обязательно!» и снова исчезал.

Лиля стала от него прятаться, пыталась увильнуть от встречи, но этот дядя Саша, обаятельно улыбаясь, спрашивал о ней чуть не каждого школьника, просил передать, что хочет ей что-то сказать и ждет возле двери школы. Иногда Лиля видела его во дворе дома, но вот домой к ним он почему-то никогда не заходил. Это тоже было не понятно.

Он замучил её своими просьбами, и она всё-таки решила поговорить с матерью, чтобы только отстал этот противный дядька. Ходила, составляла в голове план разговора, придумывала, как начать, надо ли говорить, что дядя Саша просил её об этом или не стоит. Надо ли спрашивать о том, насколько трудно маме одной? Просить со слезами не выходить замуж за этого рыжего или попытаться логически доказать ненужность такого шага?

А однажды, прямо на уроке, она представила, что мама все-таки вышла за него и снова уехала в Жуковку вместе с братьями, а её, Лилю, оставила одну в квартире. Конечно, такого ужаса она не выдержала и разревелась. Урок был у классной, она тут же принялась квохтать вокруг и выспрашивать, что случилось, отправила в медпункт и потом всё время так внимательно к ней присматривалась, что Лиле пришлось делать вид, что все нормально. А в другой раз ей представилось, что дядя Саша, женившись на маме, увезет её, а Лиля останется с братьями одна. И это тоже было ужасно!

- Эх, мамочка! Я так боюсь тебя потерять!

Лиза обняла свою девочку, такую ещё маленькую и такую несчастную.

- Лилиана, родная моя! Я вас не брошу. И за этого Сашу не пойду. Такой папа нам не нужен. Зря ты молчала. Надо было мне всё сразу рассказать, а не мучиться столько времени. Я бы ему хвост прищемила хорошенько, чтобы он тебе нервы не портил, негодяй! Я всё равно с ним поговорю, но жалко, что ты столько времени мучилась, девочка моя!

Лиля улыбнулась сквозь слезы, представив, как её хрупкая изящна мама лупила этого недомерка и опять уткнулась ей в плечо.

- Извини. Я не знала, как надо.

Повздыхав и пошмыгав носом, девочка с тихой тоской сказала:

- Вот был бы папа… - между строк читалось «жив», - он бы этому коротышке сказал, он бы ему врезал… он бы меня защитил…

Лиза гладила дочку по волосам, размышляла, а потом задумчиво произнесла:

- Наверное, ты права. Если бы Саша увидел, что рядом со мной есть другой мужчина, он бы понял, что ему ловить нечего и отвязался… Знаешь, расскажу-ка я всё дяде Олегу.

- Не надо, мамочка! – взмолилась Лиля. – Он хороший, дядя Олег. Но не надо!

- Ну, ну, не бойся! Я сначала сама поговорю с этим засранцем, чтобы он не смел тебя обижать. А дядя Олег – наш друг, я попрошу, чтобы он как-то по-мужски, что ли, поговорил с ним. Ну знаешь, мужчины между собой всегда договориться могут. А Олег хоть и не папа, но тоже… может за тебя постоять.

Лиза точно знала, что Сашка по натуре своей трусоват, и ему будет достаточно одного тяжелого взгляда Олега, чтобы впасть в ступор и парализовать все матримониальные порывы. Да, это хорошая идея, но все-таки сначала сама проведет с ним разъяснительную беседу.

Лиза, наполнившись какой-то спортивной злостью, такой азартной, какая бывает, наверное, у охотников, стала разыскивать Сашу. Обзвонила всех тех его друзей, чьи телефоны у неё ещё сохранились, и наконец, вышла на него. Саша ответил быстро, и было слышно по голосу, что он очень рад.

- Ну здравствуй, женишок. Дошли до меня слухи, никак идею жениться на мне не оставишь?

- Лиз-за! – знакомые бархатные вибрирующие нотки зазвучали в его голосе. – Как я рад тебя слышать, кошка ты моя!

- Слушай, а у тебя всё со слухом хорошо?

- Да, я отлично тебя слышу, - мурлыкнул Саша.

- Ты помнишь, что я тебе сказала, когда ты заявился ко мне домой последний раз?

- Я помню, но ты же мне сама сейчас звонишь, нашла меня, значит, ты передумала. А, кошка ты моя страстная? – и так это было сказано, что Лиза пожалела, что находится далеко. С каким бы огромным удовольствием она вмазала бы ему по этой улыбке, по этому самодовольному лицу, по этим губам, которые (она так четко себе это представила!) кривятся в победной улыбке.

- Я не твоя! Это раз. Запомни крепко-накрепко. Два – если ты ещё раз приблизишься к кому-то из моих детей, я тебя посажу. Как маньяка, как сексуально озабоченного, как совратителя малолетних, - Лизу потряхивало от гнева, и голос звучал глухо и, наверное, страшновато. – Знаешь, что с такими делают в тюрьме?

Саша молчал.

- Не смей даже близко подходить к Лиле! Шурика и Пашку забудь! Их нет, и никогда не будет в твоей жизни! И меня тоже. Это было последнее предупреждение. Ты понял?

- Ну Лиза! Что ты такое говоришь? Мы же друзья, какая тюрьма? – Саша сменил тон, и теперь это был обиженный в лучших чувствах друг и товарищ.

- Ты. Меня. Услышал.

Лиза нажала отбой и дрожащей рукой отложила телефон в сторону, хотя хотелось изо всех сил швырнуть его в стену, а потом ещё попинать эту стену и побить в неё кулаками. Ну и гадина! Ну и скотина! Настойчивый какой! Скотина! Что ж ему нужно, заразе такой навязчивой?

Лиза пошла на кухню, сделала себе кофе и задумалась, прихлебывая концентрированную бодрость. И весной, и летом он почти не напоминал о себе. Редкие звонки с незнакомых номеров: «Лиза, я тебя люблю! Я тебя жду!» - одно и то же, игнорировать легко, и он в её жизни был почти незаметен. Надоедливая муха – отмахнулась, и всё. А осенью, прямо как в прошлом году, опять заявился к ней домой, предложения свои смешные делал. Теперь вот на Лилю стал наседать, как на более слабое звено. Неужели, в самом деле, Варя была тогда права, и ему просто негде жить? Уму непостижимо!

Этой историей и своими выводами она поделилась с Олегом. Он выслушал её, как всегда молча.

- Наверное, действительно, негде. А ты в Жуковке давно была?

- Давно, - Лиза попыталась вспомнить, но не смогла. – Наверное, ещё в прошлом году.

- А там кто-то присматривает за домиком?

Лиза только пожала плечами.

- Думаю, Вовка-сосед в полглаза, да и то нечасто – своих дел хватает человеку.

- Я съезжу туда на неделе, посмотрю, что там и как. И попробую разыскать этого… С-сашу.

Олег нашел домик в нежилом состоянии: с разбитым стеклом и следами чьей-то жизни внутри. Помещение было отсыревшим и выстывшим, и жить там сейчас, когда стало холодно, было нельзя. Это подтверждало предположение о том, что Саша, тайком от соседей перебивавшийся там летом, осенью вынужден был искать что-то более благоустроенное и теплое.

В одно из воскресений Олег, сидя на кухне вдвоем с Лизой, пока дети в гостиной смотрели мультики, сказал:

- У меня есть для тебя новость.

- У меня для тебя тоже, но ты первый, если уж начал.

Олег удивленно качну головой.

- Ну ладно. Я нашел этого… С-сашу. Объяснил ему, что не надо приставать к тебе идетям.

- И… что?

- Он попробовал возражать, но у меня тяжелая рука, а детей я обижать не позволю никому.

Лиза рассмеялась.

- И что он?

Олег пожал плечами и усмехнулся:

- Он, в конце концов, согласился с… моими аргументами. – Олег хлебнул компота из высокого стакана. – А какая новость у тебя?

Лиза покусала нижнюю губу, встала, чтобы налить себе горячего чаю из чайника, и наконец, решилась:

- Месяц назад презерватив был дырявый.

- Что? – Олег бросил на неё взгляд, от тяжести которого Лиза пошатнулась.

- Я беременна, – она жадно изучала его лицо, нервно сглатывая комок в горе. Чай в чашке немного расплескивался. Да, не похоже, чтобы он был рад такой новости. Ну и ладно, подумаешь, сама справится! Обида щипала в носу и готова была вылиться слезами. – Но замуж я за тебя не пойду, сама рожу, сама выращу. Не переживай!

- Лизавета! – простонал он и осел перед ней на колени. Лиза только успела отвести руку с чашкой в сторону, чтобы не облить его горячим. Олег обнял её за ноги и уткнулся лбом ей в живот, а потом на секунду подняв на неё мокрые глаза, стал бешено целовать прямо через одежду, приговаривая шепотом:

- Ребенок!.. Малыш!.. Мой малыш!..

От двери кухни послышался тихий звук. Лиза подняла ошалевший взгляд – там, в тени коридора, стояла Лиля и совсем как Зина закрывала рот ладонью. В её глазах метались растерянность, боль, радость и что-то ещё, чего Лиза не понимала. И дочь сначала отрицательно покачала головой, а потом судорожно закивала.

Эпилог.

Лет пятнадцать спустя...

Она металась по кухне, донельзя возмущенная. Всё внутри кипело и бушевало, дыхание перехватывало, руки крупно дрожали.

- Это были наши деньги! Мы их копили, копили!.. А ты взял вот так, не посоветовавшись, и потратил!

Олег стоял у окна и, скрестив ноги, сложив на груди руки и опершись задом на массивный деревянный подоконник, смотрел на неё исподлобья. Лизу же несло, как в горном потоке.

- Где мы теперь будем класть детей на ночь? Ты подумал?! Остекления на веранде нет, и когда теперь будет – не известно! А всё ты! Балуешь мальчишек! Куда, ну скажи, куда им скутер?

- Лизавета, не ори, - прогудел муж с нажимом, предупреждающе.

- Что? – она хотела было отвернуться, но резко дернулась и вновь уставилась так, будто готова была бросится в драку. Вдохнула поглубже и закричала с новой силой, хотя казалось - куда уж сильнее? – Ты ещё и затыкать меня будешь?!

Олег оторвался от подоконника и приподнял вверх указательный палец, сделав к ней шаг.

- Хватит на меня орать, жена! – вроде он голос и не повысил, но у Лизы от низких вибраций его голоса волоски на теле стали дыбом. – Замолчи уже, а то детей распугаешь! Повторяю – хватит орать!

- Ты меня не затыкай! Слышишь? Не затыкай! О детях он заботится! Как же… - она кипятилась и булькала, как перегретый самовар. – А ты подумал, что мы будем делать, когда все съедутся? Ты! Подумал?! Куда мы всех будем класть?! А ещё Зину надо привезти, и куда её, если все комнаты и чердак будут забиты?