Моя ужасная няня

Глава 7

ЕСЬ следующий день дети вели себя безупречно, и даже Слуги слегка успокоились после пережитого. Кухарка пошла к миссис Браун и сказала, что, по мнению няни, детям требуется Более Сбалансированное Питание. Поэтому хотя сама она обожает стряпать карамельные рулеты, жареного гуся с тонкой-претонкой золотистой хрустящей корочкой, брюкву, обжаренную в масле (фирменное блюдо!), желе и бланманже, – но готова перестать это делать, тем более что она даже отварную рыбу и рисовый пудинг сумеет приготовить так восхитительно вкусно, что детям они понравятся не меньше.

– Сомневаюсь, что вам – или даже няне – удастся когда-нибудь заставить их полюбить брокколи и шпинат.

– Ну брокколи, конечно, вряд ли, – согласилась Кухарка.

– Я уверена, они будут есть то, что дадут, – безмятежно заявила няня Матильда, – и брокколи со шпинатом, и всё остальное.

Так и вышло. Не могу сказать, что дети полюбили брокколи и шпинат, но всё остальное было необычайно вкусным, и, в конце концов, они совсем не возражали против Сбалансированного Питания и даже с удовольствием отметили, что чувствуют себя лучше после каждого обеда. И конечно же, украдкой они очень радовались отсутствию желе и бланманже.

Так потекли счастливые дни, и однажды няня Матильда сказала:

– Ну что ж, дети, сегодня у меня Выходной. Ведите себя как можно лучше и делайте ровно то, что вам скажут. И не забудьте: брокколи на ланч! – Потом она надела свой полинялый чёрный жакет, выцветшую чёрную шляпку с агатовыми висюльками, взяла большую чёрную палку и зашагала по подъездной дорожке к воротам.

Дети принялись играть, и когда в классную комнату зашла миссис Браун и спросила:

– Дети, а где няня Матильда?..

…вот чем они занимались.

Хелен замешала грязь в утреннее какао, и все сделали по большому первому глотку.

Николас вытащил руки из рукавов и бродил, изображая Безрукого Чудо-Циркача и пугая Младших.

Линди всунула маленького Джастина обеими ногами в одну штанину, и бедный мальчик теперь мог только скакать, словно дрозд.

Сюзанна спрыгнула с зонтиком вместо парашюта на навозную кучу (для мягкой посадки) и теперь распространяла в комнате отнюдь не благоухание.

И все остальные дети вели себя совершенно чудовищно.

Миссис Браун посмотрела на своих дражайших детишек – безруких, одноногих, глотающих грязь вместо какао и воняющих навозом – и сказала:

– Ах, мои дорогие, в какие интересные игры вы играете! Но где же няня Матильда?

И дети ответили:

– У неё сегодня Выходной. Она ушла.

– Ах как некстати, – вздохнула миссис Браун. – Видите ли, дорогие мои, сегодня ваша двоюродная бабушка Аделаида Болль приедет на чай и захочет повидать вас. Так что после завтрака вы должны одеться нарядно.

В прежние времена дети сказали бы и толстой няньке, и чопорным боннам, и гувернантке, и, боюсь, даже своей любимой маме: «Ну уж нет, ни за что на свете». Но теперь они только надулись, ковыряя пол носками туфель (а ведь туфли от этого портятся), и заныли:

– Ой, ну не-е-ет. Зачем это нужно? Мы же ненавидим нарядную одежду!

– Ах, несчастные мои крошки! – воскликнула миссис Браун. – Боюсь, вам всё-таки придётся это сделать. Тётя Аделаида Болль очень богата и собирается оставить все свои сбережения нам с папой, потому что ей очень нас жалко: ведь у нас так много вас. Поэтому будет невежливо не порадовать её. – И добавила: – И не ковыряйте пол носками туфель: они от этого портятся. – А потом ушла вполне довольная и уверенная, что её дорогие детки будут вести себя просто прекрасно.

После ухода миссис Браун дети придумали отличное развлечение. Они отправились к воротам и залегли в засаде, ожидая, когда мальчик по кличке Пузан пойдёт из школы. Вы уже слышали о Пузане. Он был не только главарём ватаги деревенских ребятишек, но и единственным сыном у своих отца и матери, мистера и миссис Брокли. Брокли держали в деревне кондитерскую лавочку, и, подозреваю, именно поэтому Пузан стал таким чудовищно толстым: ведь он обожал сласти.

Детей Браун было очень много, а Пузан один – он всегда первым выбегал из школы, как только звенел звонок на большую перемену, – и его получилось легко поймать. Дети Браун связали его, словно тюк, и спрятали за оградой. К тому времени как появились другие деревенские ребята, дети Браун держались за животы и жалобно причитали:

– Ой-ой-ой!

– Что случилось? – спросили деревенские, радуясь их мучениям.

– Взрослые нас предупреждали: нельзя есть этого мальчишку, – отвечали Брауны, – а мы не послушались и съели! А взрослые оказались правы: теперь у нас ужасно разболелись животы.

– Какого мальчишку? – заволновались деревенские дети.

– Да Пузана Брокли, – ответили Брауны. – Мы выбрали его потому, что он самый толстый. – Тут они стали облизываться, многозначительно поглядывая на деревенских, будто выбирали следующего толстяка.

Дети задали стрекача, а вскоре мама и папа Пузана примчались к воротам Браунов с воплями:

– Что вы с ним сделали? Что вы сделали с нашим мальчиком?

– Его больше нет, – заявили дети (что, кстати, было правдой, поскольку они уже освободили Пузана и тот рванул через поля так быстро, как только позволяли его толстые бока). При этом они потирали животы и печально качали головами, будто жалея, что его больше нет, а они с радостью съели бы его ещё раз – такой он был вкусный.

– Нет?! – вскричали мистер и миссис Брокли, безумно озираясь.

– Совсем нет, – с сожалением отозвались дети.

– Сясене! – повторило Дитя, тоже потирая животик.

– Что?! Даже это невинное дитя?.. – воскликнул мистер Брокли, с ужасом глядя на малолетнего людоеда.

– Но ему же можно пока только протёртые овощи! – возмущённо добавила миссис Брокли.

– И немножко мясного фарша, – уточнил мистер Брокли.

Мысль о мясном фарше из их бедного мальчика оказалась для родителей Пузана последней каплей.

– На помощь! Убийство! Людоеды! – закричали они и на нетвёрдых ногах отправились в полицейский участок.

К тому времени как Фиггс, деревенский констебль, полностью пробудился от послеобеденного сна, прерванного тревожным визитом мистера и миссис Брокли, пролистал Полицейский Справочник в поисках инструкций на случай «Поедания Мальчиков в Сельских Районах», застегнул полицейский китель на все пуговицы и отыскал шлем, Пузан уже вернулся в родительский дом и жадно поглощал обед. Направляясь к Браунам, Фиггс увидел всё семейство Брокли в целости, но не изменил уже выстроенного маршрута. В полицию сообщили, что мальчик Брокли «Пропал, Предположительно Употреблён в Пищу Людоедами», и констебль Фиггс был намерен провести расследование.

Дверь открыл Хоппитт.

– Я пришёл расследовать, – заявил констебль Фиггс.

– Расследовать что? – поинтересовался Хоппитт. Сияя самой лучезарной улыбкой дворецкого.

– Юный Брокли, – пояснил Фиггс, – пропал. Предположительно съеден.

– Съеден? – воскликнул Хоппитт, и коронная улыбка сбежала с его лица.

– Употреблён в Пищу на данной территории, насколько я понимаю, – пояснил констебль, с интересом оглядываясь по сторонам.

– Следуйте за мной, – произнёс Хоппитт и повёл представителя закона в гостиную. Его лицо было торжественно-спокойным, только ужасно бледным.

– К вам уголовный департамент, – доложил он Браунам, распахивая дверь гостиной и впуская констебля внутрь, и тут же помчался за Суконную Дверь, чтобы рассказать всё остальным Слугам.

– Impossible! – воскликнула Селеста по-французски, что означало «невозможно!». На английском оно означало то же самое, только звучало иначе.

– А по-моему, от них всего можно ожидать, – заметила Эллен, хорошенько обдумав новости.

– Съели на обед! – в ужасе прошептали Элис-и-Эмили.

– Немудрено после всего этого Сбалансированного Питания! – негодующе буркнула Кухарка.

Евангелина ничего не сказала, но, бросив взгляд в зеркало на свою пухлую фигурку, решила с этого дня сесть на диету.

В гостиной констебль Фиггс объяснил, в чём дело, и мистер Браун отправился в детскую. («Но я уверена, – сказала миссис Браун, – что они не могли так ужасно поступить».) Дети пришли в гостиную и выстроились перед констеблем.

– Мне тута доложили, – сообщил констебль Фиггс, укоризненно глядя на детей сверху вниз, – что вы съели юного Брокли на обед.

– Нет, мы его не съели, – возразили дети. – Он оказался очень жёсткий. Наверное, недостаточно Сбалансированный. – И невинно добавили, что всего лишь делали то, что им было сказано делать.

– Что же вам было сказано? – вскричала миссис Браун. – Кто мог сказать вам съесть Пузана Брокли?

– Няня Матильда, – почтительно пояснили дети.

– Няня Тидя, – повторило Дитя.

– Няня Матильда? Велела вам съесть юного Брокли?.. – недоверчиво воскликнул констебль Фиггс.

– Да, она так и сказала, – ответили дети.

– Тяки казя, – подтвердило Дитя.

– Но что именно она вам сказала? – спросили хором констебль Фиггс, мистер и миссис Браун.

– Она сказала: «Брокли на ланч», – ответили так же хором дети. Только Дитя, конечно, сказало: «Бьёкинаянь».

– Брокли на ланч? – задумался констебль Фиггс и довольно долго стоял молча и неподвижно, глядя на носки своих больших чёрных сапог. Потом он достал маленькую чёрную записную книжку, лизнул кончик большого чёрного карандаша и вывел: «Расследование Вспышки Людоедства в Сельском Районе» и дописал большими чёрными буквами: «ДЕЛО ЗАКРЫТО». Потом закрыл записную книжку и отбыл.

– Вот видишь! – сказала миссис Браун, радостно улыбаясь мужу. – Я знала, что дети не могли так ужасно поступить.