Ошибка Лорда Эшвуда

— Это сооружение, — сказал он. — Дом со стенами и крышей, он не позволит нам погибнуть, пока кучер не вернется утром. Он опустил глаза и одарил ее холодной, странной улыбкой.

— При условии, что мы не убьем друг друга первыми.

ГЛАВА 4

Грифф был герцогом и у него была миссия. Выйдя из библиотеки, он зашагал к таверне "Бык и цветок"

— Надеюсь, у вас есть бочонок хорошего шерри? — спросил он трактирщика.

Фосбери ответил отрицательно, но Грифф все равно поблагодарил его.

— Хэлфорд, — окликнул его знакомый голос. — Садись и поиграй с нами в карты.

Грифф прошел в другой конец комнаты, где трое мужчин сидели у очага, потягивая эль из кружек. Его старый друг Колин Сэндхерст, лорд Пейн, двоюродный брат Колина Виктор Брэмвелл, граф Райклифф, и правая рука графа — угрюмый и молчаливый Сэмюэл Торн.

Каждый держал в руке потрепанные игральные карты, а посередине стола лежала стопка…

Грифф взял со стола один из серых комочков.

— Вы играете на камни?

— Окаменелости, — поправил его Колин, выхватывая камешек из его руки. — Минерва собрала сотни на этой неделе. Она может выделить несколько штук. Вот эти круглые — это аммониты, они стоят полкроны. Троглодиты стоят шиллинг.

— Я думал, их называют трилобитами, — сказал Райклифф.

— Послушай, Брэм, а чья жена геолог? — возразил Колин. — Я пытаюсь объяснить тебе название трав и всего прочего.

— Я не могу сегодня сесть за карты, — перебил их Грифф. — Я должен встретить мисс Браунинг, которая будет выступать в библиотеке. Карета задерживается из-за дождя, да и дороги развезло. — Он посмотрел на стол. — Да и мой кошелек не для камней.

— Ты собираешься выйти в такую погоду? — Колин кивнул в сторону окна залитому дождем и скорчил гримасу.

— Ну поскольку мисс Браунинг находится где-то там…. — Грифф кивнул в ту же сторону. — Да.

— Ты не должен идти один, — сказал Брэм.

— Да уж, не стоит, — согласился Колин. — Возьми с собой Торна.

Торн сердито посмотрел на него, а затем и на всех остальных.

Колин бросил карты, оттолкнулся от стола и встал.

— Шучу Торн. Мы пойдем все вместе.

— Я не хочу просить вас об этом, — сказал Грифф.

— Конечно, нет, — сказал Колин, хлопнув его по плечу. — Ты надеялся, что мы пойдем добровольцами. Так мы и поступили.

Грифф почесал затылок. Это правда ведь четыре человека могут искать быстрее, чем двое. Но Колин Сэндхерст умел усложнять даже самые простые дела.

— Мы все пойдем, — повторил Колин, натягивая пальто.

— Леди с нетерпением ждут лекции, а значит, будут благодарны тому, кто ее спасет. Я считаю, что время от времени мы все могли бы использовать подходящую возможность, чтобы показывать любовь нашим женам. — Он посмотрел на Райклиффа и Торна. — Когда вы в последний раз сделали что-то героическое для своей леди?

Райклифф ухмыльнулся.

— Вчера ночью.

Торн осушил кружку и размял шею.

— Этим утром.

— Я не имел в виду в постели, — сказал Колин. И себе под нос пробормотал. — Хвастуны.

Грифф тоже почувствовал раздражение. До сегодняшнего дня он не разговаривал — и не спал — со своей женой в течение трех недель. Он чувствовал напряжение от разлуки. Очень сильно. И это было до того, как он ушел, и поставил под угрозу ее мероприятие, забыв о шерри.

Как бы ему не нравилось это признавать, Колин был прав. Ему нужно было сделать что-то героическое. Прошли годы с тех пор, как он отказался от состояния ради того, чтобы быть с Полиной, и казалось, что что-то подобное, он должен делать еженедельно. Но у него было только одно состояние, чтобы отдать.

Сегодня вечером он собирался спасти пропавшую насквозь промокшую старую деву.

— Тогда давайте собираться, — сказал Грифф. — Нам нужно действовать быстро.

— Согласен, — вставая ответил Райклифф. — Иначе дамы решат проблему сами, как всегда. Ты с нами, Торн.

В ответ Торн поднялся на ноги.

— Тогда решено, — сказал Грифф. — Собираемся у меня дома через тридцать минут. Сначала мне нужно посмотреть как там мои дети.

— Собираемся через час. — Колин потянулся за своей шляпой. — Мне нужно кое-что сделать. Оседлать свою лошадь. Найти шинель. И подарить жене два умопомрачительных оргазма. — Он указал пальцем на Торна. — Говорю тебе, мистер Этим Утром, такие как ты, меня не превзойдут.

***

Нора взяла саквояж.

— Мой чемодан?

— Останется здесь, если ты конечно сама не потащишь его, — ответил Дэш.

— Но…

Он уже отвернулся и пошел по заснеженному полю, широкими шагами преодолевая землю.

Нора поспешила за ним. У нее не было выбора. Из-за кружащегося снега она понятия не имела, куда они направляются и что она будет делать, если окажется одна.

Вместе они шли по грязи и снегу. Она наткнулась на борозду, скрытую тонкой коркой льда и присыпанную свежевыпавшим снегом. Ледяная мутная вода доходила ей до колен.

К тому времени, когда они добрались до коттеджа, ее нижние юбки промокли, а пальцы ног почти заледенели.

Когда Дэш нажал на дверь и обнаружил, что она заперта, сердце Норы превратилось в глыбу льда. Но он нашел тонкую веточку с сучком, чтобы поднять защелку, и толкнул дверь.

Он иронично поклонился.

— Дамы вперед.

— Как ты думаешь, сколько потребуется времени кучеру, чтобы вернуться? — спросила она, проходя в дверной проем.

— Он не вернется до утра.

— Утро?

Она осмотрела крошечную хижину, в которой они сейчас находились. Она была такой маленькой, не больше шкафа. В ней была только дровяная печь, одна табуретка и деревянный стол. Было одно маленькое под потолком окно — грубый проем без стекла, в настоящее время закрытое ставней.

И одна узкая кровать.

Ей негде было спрятаться. Не от его гнева, и не от ее собственных чувств.

— Дэш, мы не можем оставаться здесь всю ночь только вдвоем. Вместе.

— Если не хочешь оставаться, — сказал он, — вот дверь.

Когда она не сдвинулась, он закрыл дверь и задвинул засов.

Нора проверила узкую кровать рукой. Она скрипнула, но, по крайней мере, она не почувствовала, как набитый соломой матрас шевелиться от паразитов.

Она подняла свернутое одеяло с изножья кровати и развернула его стряхивая — как раз в тот момент, когда он повернулся к ней лицом. Появившиеся облако пыли, мгновенно покрыло его брови и волосы серой пудрой.

Он смотрел на нее, задыхаясь от пыли. Или, возможно, задыхаясь от своей ярости.

Нора закусила губу.

— Извини.

— Если, — сказал он напряженно, стоя неподвижно, как статуя, — ты думаешь, что я рад такому повороту событий… Уверяю тебя, это не так.

— Я вижу.

Нора изо всех сил пыталась не рассмеяться. С бровями покрытыми пылью, словно инеем, и суровым выражением лица он был похож на сварливого старого отшельника. Она вытащила из кармана носовой платок и протянула его в знак мира.

Он взял его и сердито вытер лицо.

— Я бы предпочел, чтобы мы не попали в такую ситуацию. Однажды, когда мы плыли вокруг мыса Доброй Надежды во время экспедиции сэра Бертрама, налетел шквал. И нам просто пришлось привязать себя к мачтам и цепляться за жизнь, пока огромные волны захлестывали наш корабль. Это была самая ужасная, мучительная ночь, которую я когда-либо переживал.

— Ты хочешь сказать, что предпочел бы быть там, чем здесь?

— Нет. Я говорю, что лучше бы ты была там, чем здесь.

— Действительно. Не нужно быть жестоким.

Он усмехнулся.

— Возможно, в этом нет необходимости. Но есть сильное желание.

Он окинул взглядом ее фигуру.

— Тебе нужно раздеться.

— Что? Я не буду.

Он проигнорировал ее протест. Его руки потянулись к ряду пуговиц на ее дорожном платье, расстегивая их одну за другой.

— Эти юбки и ботинки промокли насквозь. Думаю, и чулки тоже. Я могу уже сейчас представить название "Из-за лорда Дэшвуда, я получила лихорадку".

— Я сделаю это сама, спасибо.

Она положила свои руки на него, чтобы остановить его действия. Его пальцы замерли. Инстинктивно она провела ладонями вверх и вниз по его замерзшей коже.

— О, Дэш. Твои руки, как лед. Тебе тоже нужно согреться.

Их взгляды встретились и задержались на мгновение.

Нора молча проклинала себя. Вот корень всех ее проблем. Как бы он плохо не обращался с ней, как бы слабо ни отвечал на ее чувства, — ее глупое сердце все равно требовало заботиться о нем.

Он отпустил ее.

— Я разведу огонь.

Она отвернулась, стараясь не нарушая приличий снять мокрое платье, нижние юбки и чулки. Дэш был прав, ее ноги насквозь промокли. Только когда ее ноги начали согреваться, она поняла насколько они замерзли. В пальцы ее ног, как будто втыкали тысячи иголок. Надев корсет и относительно сухую сорочку, она накинула пыльное одеяло на плечи и села на кровать, поджав ноги под бедра.

Дэш снял пальто, жилет и галстук, повесив их на крючок возле двери. Пока она смотрела, он яростно по-мужски метался по комнате. Забрасывал дрова, разгребал золу в печи, открывал и закрывал дровяной ящик. Мускулистый. Сильный. Его широкие плечи натягивали влажную, почти прозрачную ткань рубашки.

Нора откашлялась.

— Можешь ли ты…?

— Что я могу, Нора? Перестать разводить огонь? Позволить тебе здесь одной замерзнуть? Не искушай меня.

Она вздернула подбородок.

— Не можешь ли ты сказать мне, чем я могу тебе помочь? Что ты ищешь?

— Трут. — Он осмотрел крошечную комнату, и его взгляд остановился на ее саквояже. — Я допускаю, что ты путешествуешь с копиями этой жалкой брошюры?

Нора проигнорировала его язвительные слова. Она достала из саквояжа плоскую деревянную коробку и положила на стол.

— У меня есть чистая бумага. Я нарежу немного, пока ты будешь складывать дрова.

Она открыла бюро для путешествий и осмотрела содержимое: бумага, чернила, перочинный нож. Взяв лист бумаги, она складывала его вперед и назад, снова и снова, пока он не стал похож на бумажный веер. Потом она взяла свой нож и начала нарезать из него стружку.

Сложив дрова в печку, Дэш взял результаты ее маленького труда и аккуратно сложил под дровами. Он ударил по кремню, послав искры в печку. Бумага легко загорелась, и веселое пламя вселило в Нору надежду, но потом оно ослабло и угасло. Дерево не загорелось.

— Еще, — сказал Дэш.

Нора достала еще один лист и снова повторила свои действия. Дэш ударил по кремню, и ему удалось высечь искру. Но пламя опять погасло, как и в первый раз.

— Еще раз, — потребовал он.

На этот раз, пока он дул на крошечное пламя, питаемое бумагой, Нора закусила губу. Если они не разведут огонь до наступления темноты…

Это будет долгая темная ночь, но не одинокая. Им придется прижаться друг к другу, чтобы согреться.

Нора предпочла бы, чтобы ее привязали у мачты у мыса Доброй Надежды.

Она встала с кровати и подошла к нему, присела рядом с ним, и тоже начала дуть. Они по очереди подпитывали пламя своим дыханием, пока у нее не закружилась голова.

Наконец дрова загорелись.