Немного солнца в холодной воде

— Джинни дала мне потрогать бладжер, — рассказывает Дерек воодушевленно, доедая мороженое.

— Повезло, — Северус усмехается. — Меня даже на поле не пригласила ни разу, представляешь?

Джинни возмущенно складывает руки на груди.

— Ты ни разу и не просил.

— Теперь прошу, — произносит он негромко, бросая на нее взгляд украдкой. — Дерек, вот тебе деньги, купи и нам мороженое.

Джинни смотрит на него подозрительно, но с затаенной надеждой. Неужели он действительно услышал ее в тот вечер? Они некоторое время стоят молча, разглядывая друг друга, и Джинни кажется, что в Северусе что-то неуловимо изменилось. В его темных глазах. Ей хочется обнять его, прижаться к нему, но обида, как большая черная заноза, заставляет молчать.

Дерек возвращается без мороженого, с текущими по щекам слезами.

— Что такое? — Северус садится рядом на корточки.

— Продавщица назвала меня "малыш", — Дерек смахивает слезу с носа. — Так меня только папа называл. А теперь... я его больше никогда не увижу...

— Эй, — Северус смотрит на него серьезно. — Я не знал твоего отца, но уверен, что он не хотел бы, чтобы ты так переживал. Он бы попросил тебя быть счастливым для него. Тем более, он рядом. Он везде.

Дерек неожиданно обнимает его за шею, и Северус поднимает глаза на Джинни, словно спрашивая, правильно ли он говорит. И она едва заметно кивает в ответ.

— Честно говоря, я проголодалась, — Джинни слегка смущается, когда они, прогулявшись, останавливаются на светофоре. — Может быть, зайдем куда-нибудь? А то дома только суп остался.

Северус незаметно, но уверенно берет ее за руку, и Джинни не пытается освободиться, снова чувствуя тепло его прикосновения.

— Заходи, — он открывает дверь кафе в Косом переулке и пропускает их с Дереком вперед.

— С ума сойти, — шепчет Джинни, скользнув взглядом по интерьеру. — Ты так давно никуда меня не приглашал.

Северус проходит за ними к указанному официантом столику и помогает Джинни снять пальто. Дерек рассматривает рыб в большом аквариуме, стоящем у окна.

— Не представляешь, как сложно было пойти в цветочный, — произносит Северус тихо, садясь напротив Джинни. — Но когда я увидел тебя в нашей спальне, такую нежную и грустную, и раздавленную моими страхами, я вдруг рассердился. На себя. Почему я позволяю этим, как ты говоришь, минотаврам не просто мешать мне существовать, но и причинять тебе боль? Ты вытащила меня с того света. Ты ухаживала за мной. Я просто не имею права не верить в твою любовь. И я постарался воспринимать минотавров не как привычную часть себя, а как осколки, которые нужно вытащить. Оказалось, тяжело. Застревают.

Джинни подается вперед и накрывает его ладонь своей. Ей тоже трудно, но она изо всех сил верит, что однажды они снова будут счастливы.

— Я пытаюсь тебя простить, — говорит она просто. — Но ложь от любимого человека трудно забыть. Ложь и опустившиеся руки. Ведь это не про тебя — ты боролся все эти годы! Рисковал собой. Я не верю, что ты даже не думал о том, чтобы попробовать пить какое-нибудь зелье.

Дерек отрывается от аквариума и залезает на стул рядом с ней.

— А можно мне пиццу? — спрашивает он Северуса, полистав меню. — Мне бабушка однажды готовила.

— Можно, если Джинни не против, — отвечает тот невозмутимо, и Джинни улыбается уголком рта.

Значит, в тот вечер он ее услышал, и она не зря вернулась после бессонной и ужасной ночи у Флер. Теперь есть надежда, что все будет иначе.

Они проводят в кафе почти два часа, а потом трансгрессируют к морю и смотрят на разбивающиеся о скалы волны. Дерек бросает камни в воду и бегает за кричащими чайками.

— Такой чудесный день, — замечает Джинни негромко и на тропинке к дому сама берет Северуса за руку.

Он едва заметно сжимает ее ладонь.

Северус

Сначала он просыпается ночью, окруженный темнотой. Едва различимые стрелки часов над камином показывают два часа, и из соседней комнаты раздается приглушенное рыдание. Откинув теплое одеяло, Северус босиком идет в другую спальню и взмахом палочки осторожно зажигает свечу на прикроватной тумбочке.

Дерек, заплаканный и испуганный, смотрит на него сквозь мокрые ресницы.

— Что случилось? — шепотом спрашивает Северус.

— Кошмар приснился, — Дерек трет глаза. — Такой страшный. Не уходи.

Северус ложится рядом с ним и укутывает его в одеяло. Спать отчего-то совершенно не хочется. Дерек смотрит на него доверчиво и вопросительно.

— Сны не сбываются?

— Плохие — нет, если умеешь с ними обращаться. Слышал о боггарте?

Дерек кивает, глядя на него с любопытством.

— Нужно расправляться с плохими снами — совсем как с боггартом. Что тебе приснилось?

— Как черные тени забирают меня отсюда и куда-то тащат, и я все время кричал, и было очень холодно.

Северус ободряюще улыбается, мысленно чертыхаясь, что в доме даже нет шоколадной лягушки, которую всем вручал Люпин.

— Теперь попробуй придумать, как можно их прогнать.

Дерек коварно блестит глазами:

— Я лучше воображу, что ты их побеждаешь. В Министерстве же говорили, что ты все умеешь.

Северус улыбается и вдруг, поддавшись внутреннему порыву, гладит его по голове.

— А почему в этом доме нет детей? Они в школе? — Дерек смотрит на него уже сонно.

— Их просто нет.

— А будут? — Дерек зевает и заявляет авторитетно: — Бабушка говорила, что у всех взрослых есть дети, особенно, если взрослые влюблены друг в друга.

Северус гасит свечу и тяжело вздыхает.

— Бабушке виднее. Тогда, конечно, будут.

Он произносит это в шутку, но где-то глубоко в сердце больно колет.

— Я очень хочу к бабушке, — делится Дерек, натягивая одеяло плотнее. — У нее небольшой домик с синей крышей и много животных. Она разводит книззлов и карликовых пушистиков. У Джинни есть один, я видел.

Северус некоторое время слушает, какие еще животные есть у миссис Фанинг, кивая и словно удивляясь, а потом прислушивается к ровному дыханию Дерека. Не так уж и трудно помочь ребенку уснуть. Нужно только слушать и слышать.

Бесшумно выходя из комнаты, он возвращается к спящей Джинни. Любопытно, что она не проснулась, а он все же услышал плач. Видимо, работа в Хогвартсе имеет свои последствия.

Потом Северус просыпается снова — уже на рассвете. За окном шумит поднявшийся ветер, и спальня погружена в утренние сумерки. Джинни спит, повернувшись к нему лицом и подложив руку под голову. Она кажется безумно очаровательной и трогательной в неясном свете. Северус в очередной раз удивляется, как в этом хрупком теле живет такой стальной характер. Сколько бы других ушло на ее месте? Сколько бы не рискнуло ухаживать за больным и ждать? Она такая одна. Не выдержав, Северус придвигается ближе и обнимает Джинни. От нее пахнет кремом и пионами. Она тут же сонно вздыхает и шепчет:

— Пора вставать?

— Рассвет.

— Останься так, — просит она вдруг, когда Северус уже хочет отстраниться. — Просто останься и ничего не говори. Я скучаю по твоим объятиям.

Он так и не засыпает снова, прижимая ее к себе и прислушиваясь к тихому дыханию. Она — самое дорогое, что есть у него. А он начал об этом забывать.

Перед завтраком, поглядывая, как Джинни ловко делает блинчики, Северус невозмутимо замечает:

— Сегодня суббота, давайте пойдем в зоопарк?

Дерек тут же начинает прыгать по кухне так, что дребезжит посуда, а Джинни оборачивается, держа сковородку в руке:

— Разве ты не работаешь сегодня в Гринготтсе?

— Я взял выходной в выходной, — усмехается он. — Довольно иронично вышло.

Джинни удивленно качает головой и просит Дерека перестать прыгать, но тот совсем не обращает на нее внимания.

— Эй, молодой человек, — Северус поворачивается к нему. — Ты не слышишь, что тебе говорят? Сядь и расскажи мне, какое у тебя любимое животное.

И Дерек садится, взъерошивая волосы.

— Орангутан, — говорит он охотно. — Очень большой и волосатый. Однажды мне такой подмигнул. А у тебя?

— Выдра. Поражаюсь их способности спать в воде.

— У Гермионы патронус — выдра, — с улыбкой замечает Джинни, и Северус сразу с неприязнью морщится.

— Отвратительно. Тогда будет еж. Его способности таскать из нашего сада яблоки удивляют меня не меньше.

Джинни смеется и ставит посередине стола целую тарелку блинчиков. Она давно их не пекла на завтрак, а значит, сейчас у нее хорошее настроение. Дерек помогает ей поставить на стол джем и мед.

— А мое любимое животное — зебра, — произносит она лукаво. — Это надо же быть такой контрастной! А еще у нее милая мордочка.

Дерек заканчивает с завтраком очень быстро и, умывшись по настоянию Джинни, бежит в сад проверять пугало, которое они поставили пару дней назад.

Северус смотрит на мальчика из окна, заложив руки за спину, потом возвращается за стол. Еще неделя — и Дерек уедет, а он отчего-то успел к нему привязаться. В этот раз — именно к мальчику, да.

— Обрати внимание, что он слушает тебя и сначала обращается к тебе, а не ко мне, — Джинни сворачивает блинчик в трубочку и обмакивает в мед.

— Не начинай.

— Зря боишься, — она дергает плечом. — Ты отлично с ним ладишь. Стоило тебе перестать видеть в нем обузу, как вы сразу нашли общий язык. Ведь были же у тебя в школе любимые студенты.

Северус задумчиво мешает ложечкой кофе. Работа в школе сначала его раздражала: отчеты, ведомости, рейтинги, баллы, вечное давление со стороны Минервы, ранние уроки... Потом он втянулся — в соревнование факультетов, конечно, но не в работу с детьми. Впрочем, любимые студенты у него действительно были. Человек пять за все годы.

— После зоопарка мне нужно ненадолго встретиться с Биллом, — Северус допивает кофе и ставит посуду в раковину. — Ничего?

Джинни смотрит на него изучающе, и ему нравится этот взгляд: спокойный и легкий, без искорок обиды.

— Я займусь посудой, — говорит она уверенно. — А ты помоги, пожалуйста, пугалу. У него нет пуговиц, видишь? Дерек вчера сокрушался.

Северус выходит в сад, и осенний ветер тут же принимается трепать его волосы. Солнце то появляется, то заходит за тучи.

— Тут нужны красные, — заявляет Дерек и вытаскивает пуговицы из кармана. — Приклеишь?

Северус заклинанием прикрепляет их на кафтан пугала и долго смотрит на торчащую со всех сторон солому. Наверное, пугалом тоже быть нелегко.

В зоопарке, где Северус никогда в жизни не был, шумно до невыносимости. Орущие и бегающие дети окружают его на каждом шагу, и ему сразу вспоминается Хогвартс перед завтраком.

Джинни, которая тоже оказывается в зоопарке впервые, за руку с Дереком ходит от вольера к вольеру и радостно блестит глазами.

— Смотри, какая у него шея, — Дерек указывает на страуса. — Как у меня, да?

И они оба с Джинни вытягивают шеи и громко смеются. Северус смотрит на них скептически, но запрещает себе язвить. Купив им по мороженому, он осторожно касается плеча Джинни и произносит:

— Мне пора. Погуляйте еще, я вернусь через полчаса.

Джинни кивает и, снова взяв Дерека за руку, идет к вольеру с зебрами. Северус провожает их задумчивым взглядом и идет к выходу из зоопарка.

— Гоблины предлагают тебе полную занятость, — Билл перемешивает салат. — И на десять процентов больше, чем платит Министерство.