Генерал-предатель

Три мужчины закончили проверку периметра, и ничего не обнаружили, за исключением нескольких тошнотворных рун, намалеванных на внешнем заборе, которые могли стать глюфами. Ландерсон не хотел рисковать, так что окатил каждую, которую нашел освященной водой из фляжки, которая входила в его снаряжение.

Пурчасон помогал. Лефивр держался позади. Он не хотел смотреть на знаки. Он не хотел, чтобы его разум допустил ту же ошибку опять.

Они достигли главных зданий. Было 22.37. По команде, по большей части, они услышали взрыв в городе позади них. Огненное зарево медленно поднималось в небо. Затем жужжание наполнило воздух. В долине под ними, они увидели глюфы, плывущие, как шаровые молнии, притянутые тревогой.

Диверсия полковника шла полным ходом.

— Император защитит тебя, — пробормотал Ландерсон.

Ландерсон проверил главную дверь. Она была закрыта. Приготовив оружие, он, пригнувшись, вошел внутрь, когда Лефивр открыл дверь. Пурчасон стоял слева от него с поднятым для прикрытия оружием.

В холле здания было темно. Был сильный запах сухих удобрений. Сновали крысы.

Ландерсон просигналил Лефивру присматривать за дверью, затем он и Пурчасон пошли осматривать холл, прикрывая друг друга, дверь за дверью. Место было заброшенным. Столы и стулья были перевернуты, сельскохозяйственные когитаторы разбиты, инкубаторы для семян и полки для рассады разрушены.

Впереди был тусклый свет. Осторожно они крались вперед, подавая знаки друг другу, с оружием наготове.

Свет шел из центрального офиса. Одинокая свеча, угасающая на столе.

Ландерсон бросил взгляд на Пурчасона. Пурчасон покачал головой. Он тоже понятия не имел, что происходит.

Они проскользнули внутрь. Комната была пуста, за исключением разбитой мебели и стола со свечой.

Окна были закрыты. Здесь была только одна дверь.

— Это то место, — сказал Ландерсон так громко, как только осмелился.

— Какого черта означает эта свеча? Они уже здесь?

Ландерсон во-второй раз осмотрелся. — Я не знаю, — прошептал он. — Иди, проверь Лефивра.

Пурчасон кивнул и и скользнул назад в холл. Ландерсон стоял у стола, его оружие было нацелено на дверной проем. Прошла минута. Вторая. Его руки начали потеть.

Он услышал слабый шум.

— Пурчасон? — тихо позвал он.

Внезапно свеча погасла. Рука обхватила его тело, прижимая его оружие. Он почувствовал клинок у горла.

— Скажи это сейчас и скажи правильно, — произнес голос у его уха.

— Т-танит Магна...

Хватка исчезла.

Ландерсон повернулся в темноте, напуганный.

— Где вы? — задыхаясь сказал он.

— Все еще здесь, — произнес голос, опять позади него. Ландерсон повернулся.

— Что вы делаете? — выдохнул он. — Покажитесь!

— Всему свое время. Есть имя? — Голос опять был позади него. Ландерсон замер.

— Майор Жером Ландерсон, СПО Гереона.

Послышался звук спички, и свеча на столе снова загорелась. Ландерсон развернулся, чтобы посмотреть, с поднятым оружием. Свеча дрожала, в одиночестве. Не было никаких признаков того, кто зажег ее.

— Прекратите! — сказал Ландерсон. — Где вы?

— Прямо здесь. — Ландерсон замер, когда почувствовал холодный ствол оружия у себя на шее. — Положи оружие.

Ландерсон спокойно положил свой пулемет с глушителем на стол.

— Как вы вошли? — прошептал он.

— Я все время был здесь.

— Но я обыскал комнату...

— Недостаточно хорошо.

— Кто вы?

— Меня зовут Макколл. Сержант разведчиков, Танитский Первый и Единственный.

— Можете убрать оружие от моей шеи?

Человек появился в свете свечи перед Ландерсоном. Он был низким, плотным, закутанным в камуфляжную накидку, которая, казалось, растворяется в темноте. — Мог бы, — мягко сказал он, — если бы это было мое оружие. Вен? Отпусти бедного парня с поводка.

Давление ствола оружия исчезло. Ландерсон бросил взгляд назад и увидел второго человека.

Просто тень на краю сумрака. Выше, чем первый, шепот формы.

— Ч-что вы такое? — заикаясь, произнес Ландерсон. — Призраки?

В свете пламени единственной свечи Ландерсон увидел, как глаза человека, назвавшего себя Макколлом, слегка сузились и засверкали. Улыбка. Это была самая нервирующая вещь, поскольку это лицо непривыкло к улыбкам.

— Можешь называть так, — сказал Макколл.