(не) Муз (ж) для Тальки

Проглотив последний кусочек в меру приправленного специями мяса, я поднял на Авторшу печальные глаза и со вздохом выдал:

– Таль, хочу яичницу-глазунью. Пожарь, пожалуйста, – и ласково потёрся мордочкой о плечо дамочки.

Есть на полу я отказывался категорически, потому важно восседал на столе.

– И куда только в тебя столько влазит? Вроде котик не слишком большой. Смотри, не лопни, – проворчала хозяйка дома и ушла на кухню.

Вскоре восхитительный аромат глазуньи защекотал мои чуткие ноздри. Я зажмурился от предвкушения удовольствия и даже довольно замурлыкал. К слову сказать, Авторша ещё и мелко нарезанной зеленью блюдо присыпала. Обожаю земные рабочие командировки. Особенно, когда кормят много и вкусно.

Поужинал, подождал, пока моя подопечная закончит возиться с домашними делами, и снова взялся за воспитательный процесс:

– Бери планшет, Талька, надо немного поработать. Я выложил в облако твой фрагмент про феечку, загружай сюда и детализируй. Добавляй закрученности будущему сюжету. Вон там, сбоку, стилус торчит. Возьми его и нажми на иконку кингсофта. А теперь пиши по экрану как карандашом. Нравится?

– Риф, я не люблю писать, предпочитаю печатать, – страдальчески вздохнула Авторша и показала мне язык.

Я куснул её легонько за кисть руки и проворчал назидательно:

– Такими темпами ты скоро и разговаривать связно разучишься, не то, что сюжеты создавать.

– Риф, мечтать не вредно, вредно не мечтать! – припечатала она меня и со вздохом полезла открывать файл. Было слышно, как она вполголоса ругается на «хвостатого занудслу».

«Утро зажгло маленькими фонариками капли росы, густо усеявшие лепестки гиацинтов и водяных лилий. Хрупкие лепестки ещё были сомкнуты в ожидании, когда цветочная фея разбудит их своим ласковым волшебством. Огромное лесное озеро таинственно мерцало в первых лучах восходящего солнца. Туман быстро рассеивался, ибо время ночной прохлады уже миновало.

Раздался звонкий смех, точно хрустальные колокольчики начали свой задорный перезвон. Стрекоза, мирно дремавшая на макушке камыша, взмахнула бирюзовыми крыльями и умчалась прочь. Невысокая хрупкая девушка игриво плеснула водой ей вдогон. У Фей есть одна весьма неприятная привычка: они всегда сваливаются как снег на голову, когда их совсем не ждут. Всё бы ничего, но их проказы бывают далеко не так безобидны, как хотелось бы.

Файлия была ещё совсем юна по меркам своего народа, поэтому её шалости не доставляли окружающим слишком много хлопот. Голодный слепень решил полакомиться нахалкой, которая вторглась в его владения, но был со вкусом отфеячен. А вам бы понравилось заточение внутри радужного мыльного пузыря, который не желал лопаться вопреки всем законам природы? Злобный бандит был унесён ветром далеко от родных мест и высажен на болоте. Там он и стал сытным завтраком для весьма расторопной лягушки.

Расправившись кровососущим насекомым, ветер, точно огромный кот, ласково потёрся об ноги юной феи. Он проказливо растрепал неубранные чёрные волосы. Потом заставил тонкую ткань белоснежного одеяния любовно обрисовать каждую линию юного тела, точно изваянного из розового мрамора рукой мастера.

«День определённо удался, – подумала девушка и улыбнулась собственному отражению в зеркале вод, – жаль только, что у нас принято жить уединённо. Как я завидую другим расам. Многие из них всегда среди себе подобных. Они не знают, что такое одиночество феи, которая ещё слишком юна, чтобы иметь собственный домашний очаг».

Цветы, конечно, радовались её приходу, но даже словом перекинуться было не с кем. Всем известно, что лесные цветочные феи живут довольно обособленно и собираются вместе только во время немногочисленных праздников несколько раз в течение года.

Вокруг не было ни души, и Файлия заскучала. Она привычно затанцевала на берегу, заставляя нежные лепестки гиацинтов и водяных лилий разомкнуться навстречу новому утру и яркому солнечному свету. К сожалению, это уже не приносило ни радости, ни душевного покоя.

Тонкая полупрозрачная рука осторожно заправила за ухо пахнущую цветами тёмную прядь, которая упрямо лезла в зелёные как молодая зелень глаза. Девушка проверила, не обделила ли она кого своим вниманием. Убедившись, что всё, как обычно, в порядке, она присела на самый краешек берега и стала рассматривать своё отражение в воде и весело болтать ногами. Брызги, драгоценными камнями разлетались в разные стороны, заставляя фею весело смеяться. Впрочем, такое времяпровождение ей быстро надоело. Настроение у Файлии тут же начало портиться. Нужно было срочно придумать очередную проказу, иначе так и заболеть от тоски недолго».

– Таля, запомни, как Отче наш, что лучшее враг хорошего. Тут всё в порядке, завязка истории удалась. Теперь продумай, что случится дальше. Бессовестное ты всё-таки создание. Ещё и вредное до невозможности, – я получил несильный щелчок по носу, обиженно засопел и стал тереть лапками ушибленное место.

Потом по-хозяйски улёгся у неё на коленях и, к своему стыду, задремал. Впрочем, уверен, она и сама прекрасно справится с этим простым заданием.

Таля, пожала узкими плечиками, задумалась, что бы ей дальше про феечку-то написать. Ухмыльнувшись, она углубилась в работу, стараясь не разбудить «хвостатого критика». Я даже сквозь сон бдительно присматривал за подотчётной мне сочинительницей историй.

«Тут Файлия встрепенулась: её ушки уловили грустную песню. Женский голос изливал в песне свои горести и беды. Оправив почти невесомую одежду, она прокралась к незнакомке и затаилась в камышах, не зная, а стоит ли ей себя обнаруживать.

Незнакомая русалка, высунувшись из воды, выводила глубоким голосом печальную историю о несбывшихся надеждах и о том, что нужно проявлять разборчивость в любви. Иначе молодая девушка может обзавестись чешуйчатым хвостом и навсегда покинуть мир людей.

– Неужели Смертные так страшны в своей жестокости? – выдохнула Файлия, позволяя себя увидеть.

– Далеко не все. Просто сначала надо разобраться, с кем имеешь дело. Только потом голову терять. Судя по крыльям, ты – фея, – незнакомка с любопытством рассматривала девчушку.

– Да, – отозвалась та эхом, – скажи, а если бы тебе подарили второй шанс, ты бы смогла пройти другой дорогой, которая не ведёт в глубокий омут?

– Не знаю, – честно отозвалась девушка, – да и нет у меня этого самого второго шанса.

– Скажи, а все утопленники становятся русалками?

– Нет, только те, которые по-настоящему, от всего сердца и души любили того, кто был не в состоянии оценить такой великий дар.

– Знаешь, я ещё очень юна по меркам моего народа, но раз в год мне дозволено исполнить одно желание. Ты хочешь снова жить?

– Да, – стыдливо потупила взор русалка, – но, быть может, ты сможешь помочь кому-то, кто сам себя не сгубил?

– Не говори глупостей, кроме тебя мой подарок никому не нужен! Остальные Дочери Реки содрогнулись бы от ужаса, если бы я им предложила такое.

– Ты уверена, малышка? Жить так прекрасно…

– Для тебя – да, а они никогда и не были людьми.

– Я бы очень хотела снова жить, – нехотя призналась русалка, – но я не уверена, что снова не ошибусь в выборе того, кому подарить свою любовь. Не могу гарантировать, что предательство снова не приведёт меня к речному омуту.

– Ты должна понять – увы, бывает, что мужчины любят нас меньше, чем мы их. Тебе надо было просто понять и простить. После чего просто идти дальше. В конце концов, этот мужчина был не последним на свете, так ведь? – Файлия проказливо улыбнулась. – Запомни, второй раз в этом году я тебе помочь не смогу, слишком уж юна и неопытна».

– Вставай, соня, – ласково потрепала Таля меня по хребтине. – Принимай работу, придира.

«Автор – какаха, не приручается почти что совсем», – горестно вздохнул я и подумал, а не метнуть ли в Авторшу очередной ворох тапок?