Тайный дворец. Роман о Големе и Джинне

– Уничтожить? – пискнула Крейндел.

Ее охватило смешанное с потрясением облегчение, а следом пришли ужас, вина и боль – и она внезапно разрыдалась. Повернувшись к мальчику, она уткнулась лицом в его плечо. Йосселе почувствовал, как тот слегка вздрогнул от неожиданности, но потом крепко обнял ее и не отпускал, пока она плакала.

Они усадили Крейндел в деревянное вращающееся кресло от старого стола с выдвижной крышкой, который был задвинут под самую нижнюю столешницу. Это, судя по всему, было единственное оставшееся во всем здании кресло. Тоби дал ей свой носовой платок – он, что ли, тоже шел в комплекте с униформой, на мгновение задумалась Крейндел, – а сам пошел помогать тому мужчине, которого он называл «мистер Ахмад», вычерпывать из длинного высокого лотка грязную воду. Мистер Ахмад, похоже, не очень твердо держался на ногах. Это не укрылось от матери Тоби, которая подошла к нему и сказала:

– Сядь-ка ты лучше и посиди. Не хватало только, чтобы ты облился.

– Мне станет лучше, – с раздражением в голосе отозвался мужчина, – когда я смогу снова разжечь горн.

– Сядь и посиди, Ахмад, – твердым тоном повторила мать Тоби. – Живо. Составь Крейндел компанию. А мы с Тоби тут закончим.

И, не дожидаясь его согласия, она забрала у него ведро.

Он некоторое время постоял, явно не очень понимая, что ему делать, потом, всплеснув руками, направился туда, где почти у самой платформы сидела Крейндел. Она вскочила было с кресла, но он лишь покачал головой и опустился на пол рядом с ней, привалившись спиной к деревянному столу и упершись локтем в колено. При его росте их глаза оказались практически на одном уровне. Повисло неловкое молчание.

– Ну, – произнес он некоторое время спустя, – когда же ты познакомилась с Тоби?

– Сегодня утром.

Неужели все это произошло только сегодня утром? Как столько событий могло уместиться всего в один день?

Мужчина с удивлением покосился на нее, как будто и ему тоже это казалось невозможным.

– А с… с мисс Леви?

– Несколько дней назад. Меня отправили в ее кулинарный класс.

– Ясно. Ну и как она, хорошая учительница?

Он спросил это с деланой небрежностью.

– Наверное. Все ученицы ее обожают.

Повисла пауза, он вскинул бровь.

– А ты нет?

Она подумала о том, чтобы сказать неправду, но потом покачала головой.

– А я нет. Но, по правде говоря, я не дала ей ни единого шанса мне понравиться. И возможно, я стану лучше к ней относиться… теперь, когда я знаю.

Он задумался над ее словами, потом кивнул.

– Она всегда была учительницей? – спросила Крейндел.

– Хава? Нет, она много лет проработала в пекарне, – ответил он.

Крейндел нахмурилась.

– Я думала, ее зовут Шарлотта.

– Шарлотта? – Он поморщился. – Это… что-то новенькое.

Крейндел принялась теребить платок Тоби. Потом спросила:

– Можно задать вам один вопрос? Только я боюсь, что он покажется вам невежливым.

– Давай.

– Что вы такое?

Сухой смешок.

– А что, я обязательно должен быть чем-то конкретным?

Она устремила взгляд на стены здания и его стальное детище.

– Ну, в общем, да, наверное.

Некоторое время он, казалось, боролся с собой, потом сказал:

– Вы называете таких, как я, джиннами. – Он покосился на нее. – Вот, смотри. – Он взял ее руку в свои, и в считаные секунды ей стало почти нестерпимо горячо.

Он поспешно выпустил ее руку.

– А, – сказала она, изумленно потирая ладонь. В голове у нее роилась масса вопросов, но при виде выражения его лица она прикусила язык. – Извините. Я не хотела вас смущать.

Он покачал головой.

– Я многие годы скрывался от людей, – произнес он тихо. – А теперь… наверное, я просто разучился не скрываться.

Она кивнула: это было ей совершенно понятно.

– Я тоже никому никогда не рассказывала про Йосселе. До сегодняшнего дня.

– Он видит все, что происходит с тобой, твоими глазами?

– Да. И знает, что я думаю.

Мужчина поразмыслил.

– Даже когда ты думаешь о нем?

Она кивнула.

Они умолкли, наблюдая за тем, как Тоби с матерью работают. Крейндел почувствовала, что проголодалась и очень устала. Сколько же сейчас времени? Свет в приюте уже погасили, это точно. Она вдруг с изумлением поняла, что за многие годы впервые провела столько времени, не слыша звона приютского колокола.

Входная дверь распахнулась, и они как по команде вскинули головы. Вошли мужчина и женщина. В руках у обоих были деревянные ящики. У женщины были большие темные глаза и кудрявые волосы, в которых уже там и сям поблескивала седина. В ее внешности было что-то такое, отчего Крейндел вдруг мгновенно почувствовала себя лучше, словно к ее постели подошла добрая медсестра. Мужчина быстро закрыл дверь, как будто боялся, что кто-нибудь может их увидеть.

Мистер Ахмад рядом с Крейндел издал негромкий возмущенный звук.

– Да-да, заходите, конечно, почему бы и нет, – пробурчал он себе под нос.

Вид, впрочем, у него был вполне довольный.

Чета опустила ящики на пол – и тут женщина явно впервые увидела интерьер здания. Глаза у нее расширились, рот потрясенно раскрылся.

Крейндел увидела, что мистер Ахмад улыбается.