Проклятие

— Как вы узнали, что я из параллельного мира? — всё так же вежливо и благожелательно продолжила Роза.

Улыбка, казалось, приклеилась к лицу, но ей было важно показать Мастеру, что она не поддастся на шантаж и запугивание. Его явно позабавила выбранная ей стратегия.

— Какая прелесть эта человеческая недогадливость… Спроси ещё, откуда я знаю, что ты путешествовала с Доктором. Только не делай такое лицо, будто слышишь это имя в первый раз!

Мысли Розы лихорадочно работали. Чего он хотел? Как собирался её подставить? Сказать, что он прочёл её мысли и намекнуть тем самым, что во время захвата она не надела заглушки? То есть, что теперь она вполне могла быть загипнотизирована, и Торчвуду больше не следовало ей доверять. Даже Джонсон не оставил бы эту идею без внимания. Или напомнить всем, что Роза совсем недавно была подругой другого таймлорда, а значит могла испытывать симпатию к их народу и втайне быть на их стороне? В любом случае, отпираться от очевидного было бессмысленно.

— Путешествовала. Но по-прежнему не понимаю, откуда вы это знаете. Вы услышали, как кто-то об этом говорил? Или, возможно, до вас дошли слухи о том, что происходило в Лондоне шесть месяцев назад?

Мастер рассмеялся, будто бы не в силах сдержать себя. Он хохотал и хохотал, попутно качая головой, словно всё происходящее казалось ему очень забавным.

— Никаких слухов. Никаких воспоминаний. Я тебя видел. Кажется, это было зимой. Рождество? Вы, земляне, называете это «Рождеством», я не путаю? Корабль, похожий на груду булыжников, сикораксы, Доктор… И его «верная спутница», — Мастер снова рассмеялся. — Он ведь потерял руку в этом сражении, впрочем, для того и нужна регенерация, чтобы компенсировать потери… А потом он так мило отправил в отставку старушку Хариет… Якобы потому, что она была слишком жестока с сикораксами. Меня всегда интересовал вопрос: а это вообще было его дело?

Вот оно… Если кто-то из торчвудовцев проболтается… А «кто-то» проболтается обязательно — таков закон жизни, — здешней Хариет Джонс не понравится, что сотрудница Торчвуда когда-то помогла отстранить от власти её «параллельного двойника». И Роза добавила — торопливее, чем собиралась:

— Я думаю, в моём мире ситуация отличалась от того, что мы видим здесь, и тем более от того, что видели вы в своём мире.

«Как странно, однако, что во вселенной Мастера тоже был этот эпизод. Что там была другая я, другой Доктор…»

Но Мастер продолжал говорить, казалось, вообще не заметив, что она попыталась его перебить:

— А ещё раньше я и правда слышал. О девушке, которая впитала в себя временную воронку и разметала целый флот далеков. Её звали Роза Тайлер. Но что-то мне кажется, это вряд ли могла быть ты… Или всё-таки? Если честно, — он усмехнулся, — мне было любопытно посмотреть на тебя ещё раз, расспросить, каково оно — вместить в себя всё время и всё пространство. Не просто смотреть, а вместить!

О боже… Он действительно посещал её родной мир! Роза была не слишком сильна в квантовой физике, но далека от мысли, что подобное могло случиться больше одного раза, сколько бы параллельных вселенных не существовало.

— Это я. То есть, вы бывали в той вселенной, откуда я родом? И… сильно она отличается от вашей родной? Туда легко попасть? — она запоздало вспомнила, что должна вызывать в Мастере мысли о его машине времени, и теперь старалась как могла. — Легче, чем сюда?

Мастер одарил её долгим мрачным взглядом.

— Если Доктор не рассказывал тебе, скажу я. Сканер телепатических волн — хорошая штука, но мы их чувствуем… Вы думаете, я приведу вас к своему кораблю? И не надейтесь. Но так уж и быть, на вопрос я отвечу всё равно. Я не «бывал» в той вселенной. Я оттуда. Как и ты.

Роза невпопад усмехнулась и покачала головой. Мысль о том, что идея со сканером не сработала, как ни странно, принесла ей облегчение. Но она всё ещё не понимала, почему Мастер с таким упорством пытался доказать ей, что они из одного мира. Запутать? Пробудить ностальгию?

— Вы прекрасно знаете, что это не так. Этого просто не может быть.

Мастер нахмурился.

— Но это так!

Она могла бы поклясться, что он говорил правду. Или, по крайней мере, верил в это.

«Не осталось никого. Они все мертвы». Если только… О боже. Они ведь таймлорды, верно? Они могут перемещаться во времени. Мастер мог видеть Розу и Доктора в две тысячи десятом году на Земле, но в то же время быть… как это говорил Доктор? Не моложе, а… «из более раннего временного потока». Мастер жил в мире до Войны времени. О боже.

Мастер забеспокоился, видимо, уловив что-то такое в её лице.

— Почему… Почему ты так уверена?

Роза опустила глаза и нервно вскочила со стула, едва не забыв на столе пистолет.

— Почему?!! — почти прокричал Мастер, опасно приближаясь к решётке.

Она не могла найти в себе силы ему ответить. По крайней мере, не сейчас.

— Мне надо идти, — скомкано пробормотала Роза себе под нос и отвернулась, торопливо направляясь к двери.

Не дошла. На полпути её остановил… даже не голос. Не звук. Ощущение звука, которое, казалось, вспыхнуло под веками огромными огненными буквами:

— ВЕРНИСЬ И РАССКАЖИ МНЕ ВСЁ.

Щёлканье в ушах стало таким частым, что отдельные звуки слились в единый гул — и оборвалось. Правое ухо пронзила внезапная боль и жар: заглушка едва ли не взорвалась, а острые частицы кремния и пластика впились в стенки ушного канала. Но Роза почти не обратила на это внимания, даже не поднесла руку к раненому уху. Слова ударили её, будто приливная волна, накрывая с головой, обволакивая и увлекая за собой, вибрируя, наполняя уши равномерным давлением, как в самолёте. Слишком быстро и слишком мощно, чтобы барахтаться. Мастер не говорил громко, но слова как будто оказались у неё под кожей. Вернее, как будто кроме кожи ничего ей не принадлежало. Словно Роза была перчаточной куклой, управляемой движениями чужой руки.

Она повернулась, как сомнабула, на негнущихся ногах и сделала шаг вперёд. Ещё один.

— Таймлорды погибли на Войне времени. Их планета сгорела. Доктор был единственным, кто выжил. Так он мне сказал. «Если бы остался кто-то ещё, я бы это знал. Вот здесь».

Она постучала себя пальцем по виску, копируя жест, которым это делал Доктор. Давным-давно, в подвале музея инопланетных находок. Больше Роза ничего не знала, и это было… мучительно, как тошнота на голодный желудок, когда даже вырвать нечем. Голос, продолжавший звучать в ушах, побуждал говорить, говорить, пока она не вытащит из памяти всё до последнего слова: «Расскажи мне всё».

— Это… — неуверенно продолжила она, — что-то вроде телепатии, если я правильно понимаю. Она… действует на любые расстояния, главное захотеть. Как психобумага. Так что Доктор не мог ошибиться и… Вот почему я думала, что ты из другого мира. Но случай с временным вихрем? Какова вообще вероятность того, что есть две вселенные с такими приметами?

— Такой вероятности нет, — тихо, но отчётливо сказал Мастер. Его голос внезапно утратил всю свою пугающую силу и звучал бесцветно, как шуршание обёрточной бумаги на ветру. — Не тот случай. А теперь, пожалуйста, уходи.

Сознание Розы, резко отпущенное на свободу, плыло и кружилось. Всё, на что её хватило, — это придать твёрдости походке, не позволяя тем, кто смотрел за ними через видеосвязь, заметить неладное. Она и сама не понимала, почему это так важно, но твёрдо держалась намерения никому ни о чём не говорить. Однако это усилие отняло у Розы едва ли не все силы. Единственное, что она сумела заметить краем глаза — что Мастер стоит, вцепившись руками в столешницу, и выглядит необыкновенно бледным, даже каким-то больным: крупные капли пота на лбу, а ведь до этого она и не подозревала, что таймлорды вообще потеют…

* * *

Ухо болезненно пульсировало и казалось мокрым. Роза успела заложить его ватным тампоном и прикрыть распущенными волосами, так что когда ей навстречу вышел Джонсон, он не заметил ничего, кроме того, что она очень устала и едва держалась на ногах. Она не помнила, что он у неё спрашивал, что она отвечала, но, кажется, получилось убедительно. Только спустя полчаса Роза смогла, наконец, выкроить немного времени для себя.

В туалете на предпоследнем этаже штаб-квартиры Торчвуда было пусто и неестественно светло. Роза достала из сумки маникюрный набор, из аптечки — бинт и бутылочку с антисептической жидкостью. Осторожно отвела волосы от уха…

Оставалось только удивляться, как она не лишилась слуха. Мелкие кусочки пластика, осколки микросхем и ощетинившиеся сгоревшими контактами проводки буквально впились в стенки ушного канала, только чудом миновав барабанную перепонку. Вытащив внешние, Роза достала из сумки два смартфона и включила скайп, исхитрившись закрепить первый прямо перед ухом, и подглядывая во второй.

Куда проще было бы, конечно, попросить кого-нибудь. Но тогда о взорвавшейся глушилке узнают все… Разум твердил Розе, что именно поэтому правильнее будет сообщить — в Торчвуде ведь так верили в подавитель телепатических волн. Раз это не панацея, раз Мастер мог вывести его из строя в любой момент, сотрудники Торчвуда потенциально были в опасности. Роза должна сообщить.

Всё так. Это выглядело логичным и единственно возможным выходом. Но… тогда Мастера полностью изолируют. Она уже не сможет пробраться в его камеру. Призрачный шанс завладеть секретом перемещения между вселенными будет потерян навсегда.

Последний осколок окровавленного пластика занял своё место на свёрнутой марле. Роза, морщась от боли, отдававшейся резкой пульсацией в голову, зажала в ухе смоченную спиртом вату. Ранки жгло, словно электричеством по голым нервам, но Роза так и не заплакала. Обведённые красной каймой глаза остались сухими, а отражённый в зеркале взгляд налился мрачной тяжёлой решимостью, будто питаясь этой болью.

Она должна найти способ убедить Мастера с ней сотрудничать. Во что бы то ни стало, и чего бы это ей не стоило. Чем дальше, тем больше Роза убеждалась: другого пути у неё не было — или найти выход, или оставить всё как есть. Остаться заживо гнить на этой чужой Земле под чужими звёздами, больше никогда ни о чём не мечтать, ни к чему не стремиться…

Роза ещё не знала, как ей поступить с Мастером, но уже была твёрдо уверена — Торчвуду она ничего сообщать не станет.