Ищу хорошую ведьму

— Понял, — Глеб выдохнул и облокотился о крышу автомобиля, — спасибо, брат. Извини, перестраховался чуток. Сестра психанула и вырубилась на ровном месте.

— Её Рита зовут? — очкарик ещё раз затянулся. — Ну что же ты, юная Маргарита, зря беспокоишь очень занятых людей? А хочешь, мы тебя сейчас в больничку отвезём? Прокатишься?

Ритка подняла веки и поджала лодыжки, а потом села и пристыженно зыркнула на повеселевшего брата.

— Мне правда плохо было, — промямлила девочка, а очкарик выбросил окурок и распахнул задние двери.

— Тогда давай с нами, вот тут и места свободные есть.

Ритка хотела отказаться, но внутри обнаружилась Лиза — притаилась в глубине салона, прячась от уличных камер. Ведьма поманила их и заговорщицки подула на палец, а очкарик подмигнул ей и громко скомандовал водителю:

— Забираем девчонку, поехали в Боткинскую.

Ритка ахнула, но Глеб молча подтолкнул сестру к носилкам, и та как обезьянка вскарабкалась наверх и вопросительно уставилась на брата:

— Ты со мной?

Но Лиза отрицательно помотала головой и показала на его автомобиль:

— Забери тачку и давай за нами. Я договорилась, тебя пропустят на территорию.

Он отрывисто кивнул и сел за руль, не сводя глаз со стоп-сигналов скорой. Та резво стартанула, хотя и без воя сирены, а Глеб бампер к бамперу повис сзади.

В Боткинской скорая подъехала к детскому отделению и очкарик повёл девочку внутрь, но миновал очередь и зашёл за угол, где спокойно дождался прошмыгнувшую мимо дежурных Лизу.

— С тебя пузырь, Лиза, — он подмигнул ведьме и завистливо покосился на плечистого Глеба, — хотя я бы предпочёл свиданку. Знаю-знаю, у тебя есть парень, — добавил он мрачно, — но имей ввиду про запасные аэродромы.

— Спасибо тебе, аэродром, — Лиза легонько чмокнула очкарика в щёку и тот состроил значительную мину.

И снова им помешали. Довольный очкарик вернулся на пост, но из приёмной выплыла полная женщина в белом халате и воззрилась на Лизу, как на привидение, а потом ухватила за рукав и затараторила, глотая окончания:

— А Михайловна талдычит, что ты не явилась на дежурство, а ты вон где! Пришла! А чего не в халате? Мы тут зашиваемся, а она шляется незнамо где! Ты чего в педиатрии-то? — и качнула внушительным бюстом в сторону Глеба. — И личной жизнью занимайся вне рабочего времени, Лиза, уж будь добра.

— Извините, Анна Ивановна, больше не повторится, — Лиза сделала страшные глаза Глебу и Ритке, — я младшую сестру жениха привезла к Гореловой, можно, она посмотрит? Очень срочный случай, и обещаю, отработаю вдвойне!

— Жениха? — бюст ещё ближе наплыл на прижатого к стене здоровяка, но Анна Ивановна вдруг передумала буравить незнакомца и уже ласковее бросила. — А пораньше нельзя было? Ох, Лиза-Лиза, вечно пользуешься моей добротой! Ну раз жениха, тогда ладно, но у меня старики вовсю капризничают, ждут тебя, так что давай поскорее тут и сразу на дежурство, лады? А я сама тебя отмечу.

— Спасибо, Анна Ивановна! Вы мой ангел!

Анна Ивановна зашлась пятнистым румянцем, как девочка от похвалы, и величественно поплыла прочь с толстой папкой в ухоженных руках, но внезапно озадаченно обернулась:

— А разве Галина Ивановна сейчас принимает? Я что-то её на планёрке не видела…

— Конечно, мы созвонились, она уже ждёт нас.

— Ну хорошо, только пулей давай.

— Обязательно! Ещё раз спасибо!

Пышная фигура скрылась, а Глеб возмущённо раскрыл рот, но Лиза помотала головой, подхватила Ритку и почти побежала к лестнице. Они остановились у кабинета в самом конце коридора, ведьма вытащила из сумочки ключ, отперла замок и быстро втянула всех внутрь, заперевшись заново.

Кабинет выглядел не слишком обжитым — если тут и убирались, то без особого усердия, а пустой стол и пыль на подоконнике намекали, что приём здесь давным-давно не ведётся. Ритка чихнула и громко спросила:

— Это твой кабинет? Или та врачиха не в курсе, что ты тоже Горелова?

— Горелова Галина Иванова — это же твоя мать? — перебил Ритку Глеб. — Это её паспорт мы всем показываем и вроде как разыскиваем? — он потихоньку закипал. — И где же она?

— Её нет, — Лиза смахнула пыль со стула и села, — и она уж точно не моя мать.

— То есть теперь ты её вспомнила? Или она её полная тёзка?

— И да и нет, но кабинет мой.

— А та врачиха почему-то была уверена, что не твой.

— Горелова — настоящая — потерялась в тайге полгода назад. Вместе со взрослой дочерью. Я использую их паспорта, потому что гораздо проще брать подлинники документов, даже если заменяешь фотографию.

— Сразу оба комплекта? — сыронизировал Глеб, но Лиза лишь коротко кивнула и он осёкся. — Но два-то зачем?

— Удобнее прятаться, когда изображаешь сразу двоих.

— Нормальным людям непросто изобразить одного нового человека, а тут двое?

— Для меня это не проблема, — Лиза устало пожала плечами, — создание двойника-тени очень облегчает жизнь. И спасает от одиночества, — безрадостно сообщила она вдогонку.

— То есть Горелова-старшая не существует в природе?

— Ну да, как и младшая, а здесь я в роли их обеих, но больше Лизы, конечно. Если бы они все хорошенько задумались, то поняли бы, что мало кто лично общается с Галиной Ивановной, зато все знают Лизу, но колдовство мешает им додумать эту мысль. И мы формально даже не родственники считаемся, просто однофамильцы.

— И что мы здесь делаем? — неожиданно прохладно поинтересовался Глеб. — Всё равно мы уже не жильцы, так зачем ты нас сюда притащила?

— Используем фальшивую Галину Ивановну, чтобы замести следы и спрятать вас, — с воодушевлением пропела Лиза и приоткрыла ящик стола, но Глеб наклонился и перехватил её кисть.

— Зачем столько лишней суеты? Мы обречены. Почему ты не спрячешься сама? Или так уверена, что тебя ещё не выследили по этому имени? Не нашли место работы?

— Меня нельзя найти, а тебя — можно, — Лиза сердито отдёрнула руку, — и Ритку — тоже, я уже говорила это. Тебе надо лишь пожелать, чтобы я вас спрятала. Созрел, гений?

— И что ты хочешь взамен? — скупо выдавил он. — Это же так работает?

— Именно, — зло согласилась Лиза, — надо отдать всё, что я попрошу.

— Ну так проси, но я не догоняю, зачем вообще возиться? Сколько нам осталось?

— Согласен? А осталось сколько угодно, вы не прокляты.

— Это как? — Ритка чуть не подпрыгнула, а Глеб грозно навис над сидящей ведьмой.

— Что за шутки?

— Риткино проклятие я забрала сразу, ещё на сгоревшей даче. Подумала, что колечко в конфете может быть моего производства, и угадала.

— То есть на других ведьм оно не действует?

— Ещё как действует, но я предположила, что оно моё. Так и оказалось, — Лиза снова потянулась к ящику, но Глеб опять её остановил, — так что проблем с ним нет. Ритка чиста, проклятие погашено.

— Рискнула ради чужой девчонки? — с вызовом уточнил Глеб.

— Да.

— А булавка? Тоже твоя?

— Не-а. Но проклятие с булавки на тебя не прицепилось, потому что ты уже был проклят до того.

— Кем?

— Мной. Я чуть-чуть поколдовала с утра над твоей пряжкой.

— Зачем ты меня прокляла?

— Если человек уже проклят, — терпеливо объясняла Лиза, — то его не проклясть заново, а ту пряжку я обнулила при тебе. Вы оба чисты, поздравляю.

Девчонка и здоровяк дружно уставились на Лизу, как на спятившего от переедания, но всё равно опасного хищника, а потом Ритка издала победный вопль и кинулась ведьме на шею. Лиза зарделась до ушей, но охотно обняла девчонку и сквозь опущенные ресницы застенчиво стрельнула глазками на остолбеневшего от хороших новостей Глеба.

Пока Лиза гладила и прижимала к себе щебечущую от восторга Ритку, ещё только переваривающую нежданный второй шанс, тот задумчиво обошёл письменный стол и присел на край, ненавязчиво заглянув в приоткрытый ящик. И снова ахнул:

— Что это у тебя?

Всё пространство ящика было под завязку забито паспортами. Явно не новыми.

— Запасной план, — Лиза мягко отстранила девочку, уверенно покопалась в россыпи бордовых обложек с гербом и выудила парочку, — вот эти подойдут. Молодой мужчина и подросток, возраст более-менее совпадает. Как вам фамилии Акимов и Герасимова? Зацените — имена те же. Ну что, берёте? — ведьма излучала торжество.

— А где все эти люди сейчас? — Глеб почему-то не разделял атмосферу праздника и принялся придирчиво изучать паспорта, но Ритка тут же отняла свой и ревниво нацелилась на фотографию симпатичной незнакомки.

— Какая разница? Их уже нет, тела тоже никогда не найдут. Идеальный вариант, чтобы начать жить заново, а ваши прошлые личности мы оформим прямо тут, в больничке. Чуток подпортим им статистику, конечно, но переживут.

— Могу я спросить, откуда богатство? И ты полностью восстановила память, правильно я понимаю?

— Глеб, паспорта — ерунда, плёвое дело для ведьмы, — она закрыла ящик и с некоторой обидой воззрилась на здоровяка, — но в голове полная неразбериха с тех пор, как я избавилась от материнской тени, да и до того было не очень. Кое-что отлично помню, но далеко не всё. Не забыл, меня сжигали несколько раз? Бесследно такие эксперименты не прошли. Иногда мне кажется, что я не узнаю собственное отражение в зеркале, а в другой раз могу припомнить какой-нибудь скучный и серый день из тех, что случились шестьдесят лет назад, и в мельчайших подробностях.

— Что значит — избавилась от тени? Ведь существует тело Забродской, твоей няни, так ведь? Или это тоже морок? Тогда где она?

— Не морок, — Лиза протяжно выдохнула, — тело настоящее. И здесь будет, Глеб, у вас обоих, только у вас — ненастоящие.

— А что с няней? Сожгла её в отместку?

— Если честно, я плохо помню, — она виновато моргнула, напоровшись на обвиняющее выражение, — правда — плохо. Помню, что при последнем пожаре мы крупно поссорились. Возможно, она отвлеклась и банально не успела спастись, зато я с тех пор оказалась в полном одиночестве. Пришлось выдумывать тень матери, хотя не особо помогало. Ты даже не представляешь, каково это — оказаться в изоляции среди живых людей. Поначалу я тупо боялась выходить из квартиры.

— А что со школой? Вообще не ходила? Сразу в медсёстры?

— Почему же — ходила. В несколько заходов, под разными именами. Но в последние годы уже нет, няня строго запрещала мне выходить из дома. Боялась, что я начну взрослеть и она не сможет остановить процесс. С каждым разом я становилась чуточку старше и мне всё сильнее хотелось иметь друзей, общаться с мальчиками… А няня постоянно беспокоилась, что не сможет повернуть время вспять.

— И ты теряла память при пожарах?

— Иногда мне приходилось заново учиться читать и писать, но это были временные трудности, а сейчас… Когда ведьма выбирает себе мужчину, — она прикусила язык, но застенчиво продолжила, — то фактически создаёт новую личность. Прошлые стираются. Не до конца, но… Это как смотреть на улицу через очень грязное стекло — силуэты видны, но деталей не разобрать, а потом зрение подстраивается.

— И когда ты начала разбирать эти самые детали?

— Вспомнила большую часть у Сергея. И упырю наврала, кстати — мы встречались, но он меня не узнал. Раньше няня возила меня на работу, а я там гуляла. У них большая территория, можно побегать.