Невыносимая лёгкость убиения врага за секунду до пробуждения

Он резко перестал смеяться, и лицо его стало серьёзным.

— Пока, Паркинсон! — кивнул он. — Счастливо оставаться! Пойду, поищу кого-нибудь более способного…

— Поттер, стой! — она ухватила его за рукав, разворачивая к себе. — Почему ты не поднимешь свою палочку? Почему не убьёшь…

— Не смеши меня, —попытался он вырвать рукав из цепкой хватки. — Ты — никто и ничто…

Дальше она уже не слушала. Этот мерзавец произнёс то же самое, что до этого с презрением говорили те, кого она раньше называла своими друзьями. Она с трудом задушила рвущиеся наружу слёзы — так унизиться перед ним она не могла.

— Я не хочу жить, — прошептала она, глядя на него, пока он продолжал извергать оскорбления.

— Что ты сказала, Паркинсон? — спросил он.

— Я не хочу жить, — сказала она чуть громче.

— Вот, видишь дуб? — спросил он, показывая на толстый ствол дерева.

— Вижу… — ещё не понимая, сказала она.

Он расстегнул ремень, заставив её непроизвольно отшатнуться в испуге, одним движением выдернул его из штанов и подал ей.

— На, — предложил он. — Вешайся.

Столь циничный подход её возмутил.

— Как? — ошарашенно пролепетала она. — Как можно… Я не могу сама!

— То есть если я тебя прикончу, это, конечно, будет лучше? — ухмыльнулся он.

Повернулся и зашагал-таки в лес. Она бросилась за ним, путаясь его уговорить.

— Пожалуйста… — попросила она. — Если ты это сделаешь… Я бы заплатила… У меня ничего нет, но…

— Не мели ерунды, Паркинсон, — отмахнулся он. — Если бы я мог тебя убить, то давно бы это сделал и без всяких денег.

— Ты не понимаешь, как это… — взмолилась она.

— Я? — бросил он на ходу. — Конечно, не понимаю. Прежде всего, я не понимаю, как можно быть такой дурой!

Она проглотила очередное оскорбление, продолжая идти, точнее, почти бежать, за ним.

— Поттер, я сделаю всё, что ты ни захочешь! — выкрикнула она.

— Я? — рассмеялся он. — Захочу? От тебя? Паркинсон, ещё раз тебе говорю, ты — дура! Всё, что мне от тебя нужно — это чтобы ты меня заавадила, а ты даже такого простого дела сделать не можешь. Тьфу!

— Заткнись, Поттер, и перестань ломаться! — сердито произнесла она. — Это так просто…

— Ты когда-нибудь убивала, Паркинсон? — удивился он. — Впрочем, зачем я спрашиваю — и так понятно. Бесполезное создание!

— Поттер, куда ты идёшь? — со слезами в голосе спросила она.

— Я тебе уже сказал, — ответил он. — Найду кого-нибудь, кто сможет, в отличие от тебя.

— Стой! — она опять рванула его за рукав, разворачивая к себе, и затараторила: — У нас с тобой одна проблема. Если ты придумал, как её решить, то и мне сможешь помочь. Поттер, мне очень нужно! Я больше не могу!

Он опять вырвался и пошёл, но уже медленнее, так, чтобы она за ним успевала. Найдя пару поваленных деревьев, он улёгся вдоль ствола одного из них. Она села на ствол соседнего.

— С тобой, Паркинсон, всё просто, — вздохнул он. — Тебе достаточно появиться в школе, и тебя наверняка пришибут. Причём у меня есть подозрение, что слизеринцы успеют раньше всех — им теперь нужно сильно выслужиться. Готов поспорить, что Хорёк уже пообещал самолично притащить твою шкурку аврорам. Более того, — скорее всего, — он прямо сейчас рассказывает, как он героически меня спас, когда идиот Крабб пытался убить своим огненным заклинанием. Так что — просто вернись к себе в Слизерин…

— Я боюсь, что перед тем, как убить… — замялась она. — Они меня…

— Что — они тебя? — не понял он.

— Надругаются… — пробормотала она в сторону, но он всё равно расслышал.

— Идиотка, кто на такого крокодила покусится? Не бойся… — он закрыл глаза, чтобы не видеть примерещившееся ему в облаках доброе лицо дедушки Дамблдора.

— Поттер… — нерешительно позвала она.

— Что тебе? — отозвался он.

— Что с тобой случилось? — спросила она.

Как ни странно, он понял.

— Взросление, Паркинсон, — ответил он. — Со мной случилось взросление…

Он замолк и даже перестал сопеть носом.

— Я не понимаю, — призналась она, боясь, что он заснул.

— Потому, что ты — тупая корова, — вяло констатировал он.

— Объясни, — попросила она.

— Иди ты… — он снова замолк, и несколько минут она пыталась понять, жив ли он ещё. — Я отработал свой ресурс, — вдруг сказал он.

— Я всё равно не понимаю, — повторила она.

— Тупая потому что, — ответил он. — Я выполнил свою функцию — Волди опять об меня убился. Всё. Можно на свалку.

— Не понимаю, — помотала она головой. — Ты же теперь… Герой…

Последнее слово она произнесла с таким выражением на лице, будто откусила кончик халапеньо.

— Герои лучше всего выходят на барельефах, Паркинсон, — отмахнулся он. — Кому нужен живой герой?

— А… У тебя же было много друзей в Гриффиндоре, — напомнила она. — Как же они? Этот твой… Уизли. И Грейнджер…

— Что ты за них беспокоишься, Паркинсон? — голос его будто уходил в какую-то даль. — Они и без тебя прекрасно разберутся.

— Это из-за Грейнджер, да? — спросила она, но ответа так и не последовало.

Судя по всему, он всё-таки заснул. Она несколько минут раздумывала, стоит ли ей уйти или лучше подождать, пока он проснётся. Вчерашняя толпа студентов, которые гнались за ней, описывая, каким образом и в каких позах подвергнут её экзекуции, напугала до колик. В чём она была точно уверена, находясь рядом с ним — что он не позволит с ней сделать ничего такого. Она сползла на траву, легла, прижавшись спиной к стволу дерева и укрыла ноги мантией.