Маша без медведя-2

01. ИЗМЕНЕНИЯ

ВЕЧЕР ПОСЛЕ ПЕРВОГО БАЛА

Тридцатое октября заканчивается.

– Вот блин, – я тупо таращилась в развёрнутый учебник «Государства и общества», на развороте которого было написано: «Правящая императорская чета с детьми, 1959 год». А на фотке, справа от отца – да, стоял Димка. Тут уже высокий, но ещё худой как швабра. Очень суровый, преисполненный чувства потенциального героизма, какими бывают только что поступившие в военные училища юноши. Дмитрий Александрович, мдэ. И, кстати, та, с тщательно подавляемым стервозным характером, которая была в льдистом платье – великая княжна Татьяна. Тут она совсем мелкая, но губки такие же поджатые. – Странно. Я фамилию «Романов» точно не слышала...

– Конечно, не слышала! Он, скорее всего, служит под родственной.

– Под материной девичьей, что ли?

– Вряд ли. У Юсуповых парней практически нет, сразу бы в глаза кинулось. Под боковой какой-нибудь, – Маруся выразительно подняла брови: – Полагаю, прямо сейчас матушка устраивает ему разнос по поводу того, что своими действиями он внушил девушке ложную надежду.

– Ну, ты дала! Ты что? Какую ещё надежду?!

– А ты как думала? Это спасибо, если она воспитательную работу отцу не перепоручит. Тут всё очень серьёзно.

– Да не собиралась я за него замуж! – шёпотом воскликнула я. – Как можно вообще всерьёз собираться замуж за кого-то, кого не знаешь??? – я плюхнулась на кровать и вздохнула, сложив руки на животе. – Но он был прикольный... – я поймала подозрительный Марусин взгляд. – Ну, это значит: интересный, весёлый. Занятно было с ним общаться. А ведь, скорее всего, не разрешат.

Вот в части скепсиса Маруся была абсолютно со мной солидарна:

– Да уж. Думаю, с высокой вероятностью его теперь вообще не будут на такие мероприятия выпускать. Во избежание.

Бедный Димка. Тяжёлая, парень, у тебя жизнь...

Мы некоторое время потолковали о перспективах выхода замуж на наследника императорского трона. Точнее, об отсутствии всяких перспектив, даже гипотетических. Мы говорили тихо, но не думаю, что нас вообще кто-то слышал. Вся спальня, немного придя в себя, обсуждала сногсшибательное событие: самая ярая наша эмансипе, медичка Лиза, всю вторую половину бала протанцевала с одним и тем же кавалером, после чего они вовсе не пошли на котильоны, а уселись в сторонке и проговорили, причём в очень серьёзном тоне, а сразу после танцевальной части, воспользовавшись моментом, через головы дирекции обратились к императрице с просьбой о краткой беседе. Из ряда вон!

На этом фоне меркло даже то, что Анечка со своим кавалером протанцевала четыре танца и тоже села рядом на обеде.

– Я ещё буду думать, – в ответ на все вопросы невозмутимо гудела Анечка и монументально складывала на груди руки, изображая неприступную крепость.

В отделение с грохотом влетела Рита Малявцева со своей подругой Зиночкой:

– Дамы! Какие новости!!! – Рита захлопнула за собой двери и замахала руками.

Вся спальня тотчас же столпилась вокруг них.

– Лиза уезжает! Завтра! – отчаянно тараща глаза, выкрикнула Зиночка.

Спальня забурлила на порядок громче, чем до этого.

– Тише! Дамы! Тише! Подробности! – Рита подняла ладошку, призывая к хотя бы относительному снижению шума. – Все вы видели на кавалере мундир медицинской службы... – вот спасибо, дорогая, а то ведь я тоже видела, но понятия не имею, что это за мундир! – ...и орденские планки. Но все ваши догадки оказались неверны! Он вовсе не отставник! Действующий военный хирург и токсиколог. Он отправляется по контракту с российской военной миссией на острова!

Я вопросительно посмотрела на Машу, и она негромко пояснила:

– Юго-Восточная Азия, скорее всего.

– Так Лиза что – работать едет? – недоумённо спросил кто-то.

– И работать тоже, – многозначительно понизила голос Рита. – Но не просто как фельдшер.

– Завтра они венчаются, а послезавтра – на корабль и «ту-ту»! – нетерпеливо выкрикнула Зиночка.

– Пользуясь случаем, – перекричала поднявшуюся волну Рита, – они подали прошение лично императрице о сокращении срока помолвки и об одобрении брака. И государыня подписала дозволение!

– Завтра, после Покровской литургии, торжество в нашем храме! – восторженно пропищала Зина.

Спальня распалась на кружки, живо обсуждающие эту новость. Самый большой облепил Риту с Зиночкой, желая ещё раз (и с подробнейшими деталями) прослушать всё сначала.

Мы с Марусей закрылись у себя в закутке.

– Быстро сделано, – заметила я.

– Всех обстоятельств мы не знаем. Возможно, неожиданное назначение. Если, допустим, с прежним кандидатом что-то случилось. И, кстати, могло стоять условие: все долгосрочные контрактники с жёнами. Чтоб чужие непроверенные женщины по военной базе не бродили. Возможно, его конкретно начальство сюда и направило, – Маруся покивала головой. – Очень рассудительный ход. Жена не просто как красивое приложение, а ещё и специалист. Лизу при мне в начале сентября награждали дипломом, как наиболее отличившуюся при прохождении летней медицинской практики.

– А они уже работали? – удивилась я.

– Да, фельдшерами всё лето, в Екатерининской монастырской больнице для женщин. И для неё это самый выигрышный вариант. Муж дворянин – значит, дети получат наследственное дворянство. И муж не будет против её медицинской службы. Не знаю уж, будет она оформлена как вольнонаёмная или поступит на службу...

Боже, сколько сложностей...

ГДЕ-ТО

– Н-ну-те-с, чем нас порадовал наследник? Всё как обычно?

– Поначалу – да. Однако не вполне. Список девиц, извольте видеть, несколько короче, чем список танцев.

– Неужели Дмитрия Александровича заинтересовал некто из воспитанниц?

– И даже, я бы сказал, весьма. Девушка была приглашена на танец повторно и более того – в качестве пары на последующий ужин.

Начальник Третьего отделения Специальной службы имперской безопасности, человек высокий и сухощавый, со старомодным моноклем и выразительными бакенбардами, слегка пожевал губами:

– И что за девица?

– Некая Мария Мухина. Титулов не имеет. Поступила в заведение не далее трёх недель назад.

Начальник подозрительно сощурился:

– А на тот момент уже утверждено было, что академия едет на вечер в гимназию?

– Так точно.

– Интересно, интересно. И что же Мухина?

– Общалась с наследником весьма живо и свободно.

– Стенограмму разговора мне.

Подчинённый слегка замялся.

– Нету, что ли? – удивился начальник.

– Неполная. Ответы наследника, шутки, рассказы – есть. А вот что барышня говорила – не удалось расшифровать.

– Это как так?

– Сам не пойму. Мямлили что-то про невнятную мимику...

– Невнятная мимика, говорите, – начальник прошёлся по кабинету, полил слегка засохший кустик лимона из графинчика. – А последи-ка брат за этой девочкой для порядка. Да сведения поподробнее, а то подозрительно много совпадений. А подозрительные совпадения, сам понимаешь...

ЕЩЁ УБЫЛО

Понедельник, первое октября.

Утром вся гимназия была взбудоражена предстоящим торжеством венчания, и никто не заметил, как тихо, не привлекая излишнего внимания, к парадному крыльцу подъехал дорогой и даже роскошный автомобиль, в который погрузили несколько чемоданов и свёртков. Следом с крыльца спустилась тонкая фигурка в зелёном гимназическом наряде и шали, накинутой на голову так, что не было видно лица. Далила покинула гимназию, ни с кем особо не попрощавшись. Возможно, не хотела поднимать в душе старые эмоции. Для неё новый этап жизни начался практически с чистого листа.

День, оказывается был праздничный – Покров!* Уроки, естественно, снова отменялись. С утра все нарядились в парадную гимназическую форму – с белыми фартуками и бантами. К некоторым в дни праздников после завтрака также приходили родственники, но сегодня все они (кто желал остаться, конечно) были приглашены на торжество венчания.

*В этом мире Российская Империя
продолжает жить по старому стилю.

Всё утро шли торжественные приготовления. В каждую спальню были принесены корзины со цветами, и всем воспитанницам позволено было украсить себя на свой вкус и цвет – бутоньерками, венками, вплетя в волосы и так далее. Девочки между тем толковали, что повенчаться в Покров – особая благодатная примета.

К одиннадцати все снова направились в большой храм, ярко освещённый всеми люстрами и светильниками, украшенный множеством букетов. Немного неожиданным стало присутствие целой кучи военных (некоторые с жёнами), родителей жениха и нескольких родственников.

Венчание я наблюдала впервые. Интересно вот это – короны (простите, венцы), которые над головами брачующихся держали их свидетели, хождение жениха с невестой по кругу – это же, наверное, что-то такое обозначает? Очень светло и торжественно пел хор. Потом жених и невеста шли через крытый дворик по дорожке, усыпанной розовыми лепестками, а все обсыпали их зерном и мелкими монетками. Это, сказали, просто традиция – на счастливую и богатую жизнь.

Свадебный обед накрыли снова в цветочной гостиной. Мне показалось, после вчерашнего известия даже и столов разбирать не стали, только на императорском возвышении сегодня сидели новобрачные, свидетели, друзья и родители. Со стороны невесты роль родителей исполняли директриса и классная дама двадцатого класса. Снова много и вкусно ели, звенели хрусталём и восторженно кричали «горько!»

Лиза краснела и опускала глаза, но от поцелуя не отворачивалась. Это, я так поняла, тоже традиция – чтоб молодожёны много публично целовались во время застолья. Против традиции не повернёшь, какая бы ты ни была эмансипе, замуж вышла – куда уж тут отворачиваться? Да и смысл?

Я от всей души пожелала им, чтоб всё у них «слюбилось», как тут говорили.

Потом жениха и невесту усадили в красивую, увитую лентами и цветами машину и проводили в гостиницу. Это мы наблюдали из окон спальни второго отделения. На улицу вышли только четвёрочницы, как самые близкие Лизе. Первое отделение (как маленьких и хорошеньких) расставили с букетиками на парадной лестнице, они там создавали умилительное и живописное настроение. Ну а мы, вторые-третьи, серединка, глазели с третьего этажа.

Напоследок Лиза отвернулась к провожающим девушкам спиной и бросила в толпу свой букет. Поймала его староста восемнашек, Дуся, и была немало обескуражена этим. Третий этаж пищал и даже, по-моему, свистел – оказалось, примета такая: кто из девиц букет поймает, та скорее остальных замуж выйдет. Занятно.

Четвёрочницы высыпали аж за ворота и долго махали вслед белому лимузину.

Говорят, государыня от себя подарила молодым пребывание в лучшем номере лучшей гостиницы города – до завтрашнего утра, когда грузный «Севастополь» в сопровождении кораблей конвоя должен был отправиться в дальнее путешествие.

СУДЬБА ЧЕТВЁРТОГО ОТДЕЛЕНИЯ

– А в двадцатом-то классе, считайте, почти и народу не осталось, – задумчиво протянула наша Шурочка, глядя вслед удаляющемуся автомобилю.