Численность населения 257 человек

— Я не твоя сучка!

— Ночь только начинается!

Софи обхватывает Бо за талию, уткнувшись в его широкую спину, и наслаждается поездкой. Трехсотфутовый урчащий мотоцикл между ног и сексуальный байкер, за которого она держится, ― лучшая альтернатива «маленькому маминому помощнику»!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На следующий день вместе с помощником Мэттьюсом шериф Сент-Клауд отправляется в морг к доктору Мендезу.

— Удалось опознать нашего «Клоуна»? — интересуется доктор.

— Никаких совпадений с пропавшими без вести. Нашли трех клоунов-профессионалов в регистре с похожим гримом. Одна из них ― женщина, двое других все еще живы. Никаких документов у нас нет, — отвечает Мэттьюс.

— Мне нужна вся информация по этим «клоунам», — говорит шериф.

— Зачем? Они же не наша жертва.

— Раз они не жертвы, тогда они подозреваемые!

— Почему?

— Копирование и нарушение авторских прав! Клоуны стоят на страже своей уникальности. Любой из них мог убить нашу жертву! Клоунский бизнес беспощаден, и слабакам в нем ни место!

— Мне нужна информация о них…

Мэттьюс отправляется за файлами.

Три профессиональных клоуна исключены из списка подозреваемых. Один находится в Канаде, у другого железное алиби на день убийства, а женщина… оправляется в больнице после вторых родов!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Софи выведывает много информации о Бо от Анджелины. После их «первого свидания» с ним она подготовлена и готовится ко второй встрече…

Они не покидают ее квартиру!

Из спальни Софи доносятся звуки наслаждения. Внезапно перед ними предстает полуобнаженная девушка на четвереньках. Потная и замученная. Ее клоунский грим наполовину смылся из-за пота. Она падает на спину. Тяжело дышит, пытаясь восстановить дыхание.

— Кажется, ты говорил, что не интересуешься «такими», как я?

Софи смотрит на обнаженного Бо, который навис над ней.

— Я никогда не говорил такого!

Женщина пытается возразить, но дыхание все еще неровное.

— Да ты… говорил так, когда только приехал в город… Ты сказал, что тебе не нравятся клоуны!

— Нет… Я сказал: «Я не гребанный клоун!» — он наклоняется к ней и шепчет: — Я никогда не говорил, что мне не нравится… трахаться с клоунами!

Софи широко распахивает глаза и приоткрывает рот, когда Бо снова входит в нее и двигает бедрами. Стоны наслаждения вновь наполняют комнату.

После очередной волны экстаза, накрывшей их, и восстановления дыхания, Бо поднимается и направляется в ванную. Он выходит с одним из ее лучших махровых полотенец в руках.

— Можно я воспользуюсь полотенцем?

«По крайней мере, он сначала спросил разрешения!» — думает она.

— Конечно… вперед!

Бо подходит к ней и принимается с нежностью вытирать ее.

— Ты что делаешь? — стонет девушка, когда мягкое полотенце касается влажной кожи.

— Настоящий мужчина всегда должен вытирать девушку мягким полотенцем… после…

«Боже мой!!! ― мысленно восклицает она. — Он самый лучший!»

Он продолжает вытирать ее. Девушке нравится нежное прикосновение мягкого полотенца к влажному телу. Бо очень осторожно протирает ее лицо, стараясь не повредить грим.

— Знаешь… Я заметил, что шериф Сент-Клауд слишком о тебе печется… Меня это забавляет…

— Почему?

Бо замолкает. Софи приоткрывает глаза. Она не должна злиться на него за то, что он затрагивает такую тему.

— Да, знаю… Она вела себя так с самого детства!

— Вы росли вместе?

— Мы… сестры!

Бо выглядит удивленным и смущенным одновременно. Он явно не умеет скрывать своих эмоций! Один взгляд на него, и Софи догадывается!

— Ты… ты трахнул мою сестру???

— Нет! НЕТ!!!

— Но думал об этом!

— Если уж на чистоту… Я не знал, что она твоя сестра!

— Ах ты, сукин сын!

Софи ударяет его по руке так сильно, как только может.

— Не знаю. Вы не похожи на сестер!!

— Мы сестры! А не близнецы!

— Я не спал с твоей сестрой! Я… попросил у нее кофе!

— Не спал, но думал об этом, верно?

— Я не собираюсь тебе лгать… Не настолько хорошо мы знакомы, чтобы лгать. Думал об этом и не могу заставить себя… не думать!

Софи не может на него злиться. Еще не может!

— Как сестра относиться к твоей… деятельности?

— Ей не нравится, но скоро я получу лицензию!

— Лицензию? Это же не Невада!

— Я собираюсь получить лицензию на суррогатное материнство…

— И что это, черт возьми, означает?

— Что я буду зарабатывать почти двести баксов в час!

* * *

Когда ночь безудержного секса с Софи заканчивается, Бо одевается и собирается уходить. Софи все еще лежит на кровати. Девушка вполне довольна вчерашней возней на простынях, несмотря на то, что ей стало известно о страсти, испытываемой мужчиной к Анджелине. Уже не в первый раз мужчина встает между ними. И очевидно, что не последний!

— Софи? — тихо произносит Бо. — Софи? — повторяет он.

— А, что? — откликается она, почти не меняя положения.

Она лежит лицом вниз, обнаженная и медленно покачивает попкой, словно манит его вернуться в постель.

— Я… ох… Не знаю, как спросить тебя об этом!

Софи выглядит обеспокоенной.

— Просто задай свой вопрос, Бо!

Она слышит шорох доставаемых из бумажника купюр.

— Эм… Сколько я тебе должен?

Слезы выступают на глазах девушки. Бо не видит, как она осторожно вытирает их, пытаясь не повредить и без того подпорченный макияж.

— Ты мне ничего не должен… — шепчет она и отворачивается. Краем глаза она замечает, как Бо пытается положить на тумбочку несколько купюр. — Прошу, не надо!

— Но… Я…

— Неважно, что ты обо мне слышал… Я не проститутка, Бо… и никогда ей не была!

Бо недоверчиво смотрит на нее.

— Я… Прости, мне… думаю…

— Ты неправильно подумал!

Она сдвигает ноги, прижавшись к подушке и натянув простыни, чтобы прикрыть наготу.

— Кажется… ты собрался уезжать?

Бо направляется к двери и замирает.

— Про… щай, Бо! — уверенно произносит она.

Он отступает.

— Прости, Софи… Я правда не знал… — открыв дверь, бормочет он и выходит.

Мужчина слышит через дверь, как она плачет. Сомнения терзают его, прежде чем мужчина садится на мотоцикл. Ему хочется вернуться. Бо уезжает… Софи рыдает сильнее!

«Почему? — думает она. — Почему даже самые хорошие парни ведут себя, как мудаки?»

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Эми и Дэвид — местные «уличные артисты» в Клоунтауне. Тело Эми покрыто татуировками, и ей нравится выступать. Особенно жонглировать перед горящими дубинками и факелами. Дэвид ― художник, который занимается и граффити. Ему нравится работать под открытым небом, создавая картины на стенах баллончиком, но его работы маслом, пастелью и гуашью на холсте тоже высоко ценятся.

Эми относится к «нормам» (если это слово все еще к ней применимо!), а Дэвид ― к клоунам. У них тайный роман, который перенес множество испытаний в этом чертовом городе!

Юноша родился глухим. Эми заставила его выучить язык жестов, желая общаться с ним не только с помощью обнаженной натуры. Дэвид научился читать по губам. Как только парень освоил язык, другие «нормы» и клоуны в городе последовали его примеру. Юношу в Клоунтауне любили… по крайней мере, большинство населения.

Толпа подростков из «нормов» преследует Эми и Дэвида на улице. Они двигаются быстрее, чтобы опередить группу. Ребята понимают, что толпа приближается. Они срываются на бег, но оказываются в тупике.

Собравшиеся размахивают оружием, когда внезапно раздавшийся повторяющийся стук по мусорному баку отвлекает их. Они поворачиваются и замечают Чарльза, местного владельца магазина, избивающего бак завернутым в колючую проволоку бейсбольным мячом.

Сначала они волнуются, но затем на лицах появляются улыбки, когда видят, что Чарльз присоединится к их забаве. Он проходит через толпу к парочке и встает рядом с Дэвидом. Затем поворачивается лицом к толпе.

— Ладно, давайте устроим вечеринку, сучки!

Он направляет свое «оружие» на толпу.

— Ты собираешься встать на их сторону? Он ― тупица, а она ― любовница клоуна! Им место в цирке!

Чарльз расправляет плечи.

— Давайте проясню кое-что. Эми носит татуировки, устраивает огненное шоу, висит на крюках, прикрепленных к ее спине, но она не относится к циркачам… Всего лишь устраивает выступления!

— Но ты же ненавидишь этих гребанных уродов так же, как и мы!

Чарльз смотрит на испуганных Эми и Дэвида.

— Они чертовы уродцы, но мои чертовы уродцы… — он поворачивается к толпе и взмахивает битой. — Так что? Будем танцевать или как?

Толпа медленно расходится.

— Спасибо! — знаком благодарит Дэвид.

— Не благодари… Я держу это в багажнике на случай, если ты меня разозлишь! — жестом сообщает Чарльз.

Эми улыбается, и Дэвид уводит ее. Девушка оборачивается, вырывается и подбегает к Чарльзу, чтобы обнять. Тот медленно обнимает в ответ.

— Люблю тебя, папа! — говорит она.

— Я тоже тебя люблю… — говорит он, а затем делает знак, чтобы и Дэвид его понял. — Скажи ему, что если он только заставит тебя страдать…

— Сперва ему придется сразиться со мной! — улыбается Эми.

Парень согласно кивает. Девушка возвращается к нему, и парочка уходит.

— Тебя не беспокоит то, что твой отец следит за нами? — знаками спрашивает Дэвид.

— Было бы лучше, если бы он этого не делал? — сопровождая речь знаками, спрашивает она.

Чарльз наблюдает за Дэвидом и одобрительно кивает. «Клоунов» он не любил, но свою дочь обожал.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Рано утром шериф проезжает по городской площади. Она замечает Смотрителя на лестнице, держащего ведро с водой и омывающего лицо статуи. Девушка останавливается и выходит из машины. Смотритель ― это, конечно, не имя, но за долгие годы работы его стали называть по должности.

— Они снова испортили Честера Ходжа?

— Ага… Я уже устал смывать с него грязь!

— И когда, черт возьми, успевают?

— Не знаю… Мы установили камеру, но кто-то закрывает обзор, а на утро… снова все повторяется!

— Может, шутки студентов?

— Ближайшая школа находится в округе Уэйкфилд… Вы, правда, считаете, что пьяные студенты поедут в такую даль, а потом обратно ради глупой шутки?

— Возможно, проделки кого-то из «братства»!

Смотритель вздыхает

— Может, стоит поговорить с директором школы… их надо остановить!

— Ну… Может, однажды мы поймаем того, кто это делает на месте преступления!

— Имеете в виду, этого клоуна…

— Почему ты решил, что это клоун?

— А зачем «нормам» рисовать грим Честеру как у клоуна?

— Ага! И зачем же это? — Анджелина кивает.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Шериф?

— Да, Дженкинс?

— На месте, где обнаружили нашего неизвестного, возникли проблемы…

— Выкладывай! — шериф снимает очки.

— Я рассматривал фотографии с места преступления и обратил внимание на знак, рядом с которым его нашли.

— И что?

— Посмотрите. Его кто-то испортил.

— Да. Они перечеркнули двести пятьдесят семь и написали «на одного клоуна меньше». Нельзя сделать анализ почерка… Что думаешь?